Взломать стихию

Сумасшедший уже летел на нее с другого конца комнаты, вытянув вперед обе руки.

Гуляра направила ствол в его сторону и, не целясь, нажала на спусковой крючок.

Глава 11 Развязка

Дешифратор, похоже, просто завис. Глупо было надеяться, что вирусы, которыми Ложкин убил компьютер в офисе и ноутбук Ивана, почему-то отсутствуют в его собственном компьютере. На отключение печи можно было не надеяться.

Выстрелы.

Гуляра пошла туда, к Манину, безоружная, потом были выстрелы. Затем туда же ушел Ложкин. И тоже кто-то стрелял. Их судьба неизвестна. Ничего, кроме надежды и чуда, тут помочь не способно.

На экране рядом с печью Манин не показывается и это дарит хоть какой-то шанс.

Возможно, это значит, что им удалось с ним справиться. И тогда, по крайней мере, выживут эти две женщины, которые уже лежат на ленте перед печью.

И Варвара. Господи, пожалуйста, и Варвара…

На мониторе, перед сцепившем в своей первой в жизни молитве раненые руки Иваном, появился Алексей Манин. Одной рукой он держал пистолет, другой ребенка. Прокурор положил девочку в ногах у обездвиженных снотворным пленниц и протянул руку к щитку управления.

* * *

– Ты сама виновата. Снотворного у меня больше нет. Ей придется все чувствовать.

Манин успел перехватить руку Гуляры за мгновение до выстрела – пуля прошла в сантиметрах от его головы.

Что же, у нее был шанс. Теперь пришла его очередь.

Он положил истошно орущую Варвару, которой теперь не могли помочь никакие соски, к давно уже ожидающим ее Десятой и Одиннадцатой.

– Остановись! Ты не понимаешь, что делаешь! Ты сумасшедший! Я прошу тебя! – вместе с ребенком кричала и Гуляра, но безумец их не слышал.

Он в это время говорил сам с собой.

Пришло время. План надо довести до конца.

Алексей нажал кнопку на щитке управления и дверцы печи открылись – сразу стало слышно, как внутри нее гудит пламя. Сверяясь с инструкцией, сумасшедший нажал следующую кнопку, и транспортная лента вместе с лежащими на ней тремя телами пришла в движение.

– Пожалуйста! Леша! Я прошу тебя! Я прошу тебя! Я умоляю! – на грани обморока взвыла несчастная Гуляра, но Манин снова никак не отреагировал.

Волосы на голове Десятой, лежащей на ленте ближе к печи, чем Одиннадцатая, схватились пламенем.

Глядя на это, Манин рассмеялся.

– Да! – закричал он в состоянии близкого катарсиса. – О да!!! Огонь возьмет свое!

Но вдруг гудение «Феникса» изменило тональность. Став выше, оно через пару секунд перешло почти на писк, а еще через секунду прекратилось вовсе.

Одновременно остановила свое движение и лента.

– Что?! – спросил опешивший маньяк неизвестно кого. – Как это?! Не надо!

Печь погасла. А ее подина вдруг начала двигаться в обратную сторону.

– Что случилось?! Нет! – Манин принялся лихорадочно бить по кнопкам на щитке, пытаясь перезапустить процесс. – Работай! Работай, тварь!

Напрасно. «Феникс» восстал против него.

* * *

– Двадцать четыре, тридцать семь, двенадцать, восемьдесят девять, – произнес вдруг над самым ухом Ивана смутно знакомый ему женский голос.

Черешнин поднял голову. Прямо на него смотрели две пары глаз обеих вдов Красовского – Милены и, едва достающей ей до плеча, Клары.

– Я подумала, стоит попросить помощи, – объяснила Клара.

– Вводи быстрее ключ, – сказала Милена Ивану и повторила цифры.

Наконец-то «Феникс» был взят под контроль.

* * *

– Включайся! – молотил в бешенстве Манин по кнопкам на щитке ручного управления. – Работай, австрийская мразь!

Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.

Что происходит?

Печью кто-то управляет. Кроме него.

Мама, если это ты…

Нет, вряд ли. Как бы она во всем этом разобралась?

С пистолетом в руке Манин подошел к Гуляре.

– Почему ты здесь, Гуляра? Как ты догадалась, что я буду тут? Кто именно до этого додумался? Ты? Сама?

Гуляра молчала, с ненавистью сжимая кулаки в наручниках.

– Говоришь, твой муж остался в бункере?

Манин заменил обойму пистолета на полную и решительно направился к двери в коридор. В операторскую, в которой явно на данный момент находился кто-то еще помимо его матери.

Тот, кто посмел вмешаться в его План, на самом его последнем, на самом его важном этапе.

Он умрет. Кто бы это ни был, через несколько секунд он умрет.

* * *

– После того, как печь остановится, он все поймет и пойдет сюда, – сказал Иван Черешнин Кларе и Милене. – И он вооружен. У нас всего одна попытка.

* * *

С вытянутой вперед рукой с пистолетом Манин осторожно вошел в коридор крематория.

Ивана он увидел сразу, как только дошел до операторской. Тот сидел возле стены с поднятыми вверх руками.

– Я тут! – крикнул Черешнин. – Алексей, пожалуйста. Давай поговорим! Твоя мама…

– Молчать!

– Лешенька, я прошу тебя… – подала голос Ольга Геннадьевна. – Сынок, послушай…

– Стоп! Хватит разговоров! Заткнитесь все! – Манин устал от всех, даже от Голосов в своей голове. – Я не буду слушать никого! Я и так знаю, что должен делать дальше!

Он прицелился, чтобы выстрелить в непонятно как выжившего мужа помощницы Бочарова, но нажать на курок не успел. Сзади, прямо на безумную макушку московского прокурора со всего размаху опустился неработающий ноутбук Ивана Черешнина.