Взорви эти чертовы двери! И другие правила киноделов

Мало того что Крис приглашает в свои фильмы прекрасных актеров, он еще и часто работает с одними и теми же актерами повторно. Я не единственный, кого он снимал много раз. Можно даже сказать, что у него собственная репертуарная труппа.

Великие режиссеры, как и великие руководители в других сферах, добиваются успеха, собирая вокруг себя крепкую команду и позволяя каждому из команды проявить себя лучшим образом. Они не вмешиваются, лишь слегка направляют своих актеров, когда в том есть необходимость. Самые успешные режиссеры просто дают актерам и съемочной группе возможность делать свою работу. Именно поэтому их команда всегда счастлива, продуктивна и верна им.

Плохие и злые

Плохой режиссер плох по тем же причинам, что иные начальники: недостаток профессионализма и усердия; злоупотребление властью и желание самоутвердиться за чужой счет.

Куда приятнее, конечно, учиться у хороших. Но даже плохие режиссеры могут кое-чему научить актера. Например, защищать свои границы и полагаться на себя — качества, необходимые истинному профессионалу. В худших случаях актер научится режиссировать самостоятельно. Однажды я снимался в фильме, когда всей съемочной группе очень скоро стало ясно, что у режиссера не все дома (вероятно, крыша поехала у него из-за наркотиков, к которым он тогда пристрастился). Мы поняли, что должны вытягивать фильм на себе. Так мы и поступили, причем в результате режиссера очень хвалили критики. Начальству часто достаются лавры, заслуженные подчиненными.

Был еще один случай, когда фильм со звездным актерским составом испортил блистательный пожилой режиссер, ветеран своего дела. Актеры отработали безукоризненно, но режиссер однажды в открытую признался мне, что продолжает снимать кино, лишь чтобы хватало денег на дорогостоящее хобби — глубоководную рыбалку у берегов Калифорнии. Как только закончились съемки и он получил гонорар, его и след простыл. Он уплыл в океан, а нам пришлось монтировать фильм и заканчивать работу самостоятельно.

Сложнее всего работать с тиранами. К сожалению, люди, которые самоутверждаются, когда унижают других людей, встречаются в любой рабочей среде, и любом сообществе. Мой подход к общению с такими людьми всегда был таким: я с самого начала давал им понять, что не стану их жертвой. Приступая к съемкам фильма «Поторопи закат» в 1966 году, я знал, что у режиссера Отто Премингера репутация чудовищного тирана, который чувствует себя счастливым, лишь когда остальные несчастны. Я слышал, что он любит орать на актеров и съемочную группу. В первый же день нашего знакомства я подошел к нему и сказал:

— Хочу сразу предупредить вас, Отто: я очень чувствительный. На меня нельзя кричать. Если кто-то закричит на меня во время съемок, я начну рыдать и не смогу работать до конца дня.

Отто уставился на меня в искреннем изумлении. Однако мне показалось, что он готовится заорать и поэтому так страшно таращит глаза.

— Но с чего ты взял, что я буду на тебя кричать? — наконец спросил он.

— Ну… — я попытался сохранять спокойствие, — мои знакомые работали с вами на съемках «Святой Иоанны» и рассказывали, что вы на них кричали.

— Не слушай их больше, — отрезал Отто, — я кричу только на бездарных актеров. И никогда не стал бы кричать на Элфи!

То ли Отто считал меня хорошим актером, то ли любил «Элфи», то ли (последнее наиболее вероятно) я с самого начала поставил себя правильно, но за все время совместных съемок он ни разу на меня не закричал. Однако другим актерам досталось — особенно моей партнерше, тогда еще совсем юной Фэй Данауэй. Увы, моя предварительная беседа не изменила натуру Отто, а лишь изменила его отношение ко мне. Неопытную и милую Фэй Отто просто мучил, иначе не скажешь, и почти каждый съемочный день заканчивался для нее слезами. Остальные работали, испытывая постоянный страх перед тем, что может случиться. Это не только неприятно само по себе, но и влияет на качество работы, так как никто не сможет работать в полную силу, ежеминутно опасаясь сделать что-то не так или боясь, что на него накричат. В итоге Фэй Данауэй, заплатив огромную неустойку, разорвала контракт на шесть фильмов с Отто, но и без него сумела прославиться.

Разногласия с хорошим режиссером — совсем не то, что с плохим. Спорные ситуации я решаю так: если я убежден, что сцену необходимо сыграть именно так, а не иначе, могу предложить компромисс. Мы пробуем снять сцену так, как говорит режиссер, и так, как предлагаю я, затем смотрим отснятый материал и решаем, какой вариант лучше. Как правило, режиссер соглашается. И, как правило, оказывается прав, а я — нет. Как я уже говорил, режиссер видит всю картину целиком, поэтому его представление обычно верное. Но я хочу иметь хотя бы возможность убедиться в том, что был неправ. А бывает, что я соглашаюсь с режиссером, а потом все равно делаю по-своему. Чего я никогда не делаю — так это не устраиваю скандалов.

Примите совет…