Читаем Взорви эти чертовы двери! И другие правила киноделов полностью

Брайан был отстраненным человеком, а фильм «Бритва» — мрачноватым для меня, но мне очень понравилось работать с таким требовательным режиссером, обладавшим безупречной техникой. Он снимал до тех пор, пока не получал результат, и тот должен был в точности соответствовать его ожиданиям. В одной сцене камера поворачивалась на 360 градусов, и нам пришлось сделать двадцать шесть дублей — на двадцать пять больше, чем я предпочитаю.

Полной противоположностью де Пальмы оказался Майк Майерс. Добродушный, взбалмошный, он хотел, чтобы всем на съемках было весело, и прежде всего ему самому. В фильме «Остин Пауэрс: Голдмембер» я играю отца Остина — Найджела Пауэрса. Мне пришлось изображать типичного повесу шестидесятых — по сути, Элфи, — и это было потрясающе! Майк — он выступил режиссером и исполнил главную роль — в жизни такой же безумный, как и в кино, и в перерывах всегда включал рок-н-ролл. Сначала мне не понравилось, что на съемочной площадке гремит музыка, пока я пытаюсь учить слова. Но потом я втянулся и стал с нетерпением ждать этих перерывов. Мы даже станцевали пару раз. Майк обожает свою работу и делает все возможное, чтобы на съемках все прекрасно провели время.

Режиссер, у которого я больше всего снимался, и тот, с кем мне комфортнее всего работать, — гениальный Кристофер Нолан, режиссер и сценарист родом из Лондона. Я считаю Нолана Дэвидом Лином своего поколения. Мне выпала честь сняться в семи его фильмах: трех блокбастерах о Бэтмене, трех интеллектуальных головоломках — «Престиж», «Интерстеллар», «Начало» — и последнем его хите, потрясающей военной драме «Дюнкерк». Крис зовет меня своим талисманом: в «Дюнкерке» для меня роли не нашлось, но я озвучил начальника эскадрона, который говорит с пилотами по радиосвязи, и мое имя все-таки упомянуто в титрах. А мне кажется, это Крис мой талисман. Он невероятно умен, и некоторые его фильмы я до сих пор до конца не понял, хотя сыграл в них. Крис подсказал, что в фильме «Начало» только те сцены, где играю я, реальны, а остальные — сон или плод воображения. Когда меня спрашивают, о чем этот фильм, я обычно отвечаю: «Он длится два часа».

Режиссерская манера Нолана очень напоминает мне другого великого режиссера и сценариста — Джона Хьюстона. Как и Джон, Крис не любит давать лишних указаний, он мягок и если просит о чем-то, то это всегда по делу. Если он хочет что-то поменять в игре актера, то не будет кричать «Стоп!». Он даст вам доиграть, затем тихонько подойдет и объяснит очень мягко и понимающе, с глазу на глаз, попивая чай из термоса, который всегда носит с собой: «Можно еще один дубль, Майкл? И на этот раз давай сделаем так…» Он максимально спокоен. Никогда не повышает голос. Крис — образчик «тихого лидера». По правде говоря, оказавшись на съемочной площадке у Нолана, не сразу понимаешь, кто режиссер: он очень тихо и незаметно бродит по площадке и никак не проявляет свое эго.

Как и Джон, он может быть таким спокойным, потому что явился на площадку тщательно подготовленным. У него кристальное видение, потрясающие сценарии с очень реалистичными персонажами, он работает в паре с отличным продюсером Эммой Томас (своей женой) и никогда не ошибается в выборе актеров. Помню, однажды я спросил Джона Хьюстона, в чем секрет хорошей режиссуры. «В кастинге, — отвечал тот. — Если правильно подобрать актеров, им не надо будет объяснять, что делать». Крис Нолан такой же. Не хочу показаться чрезмерно самоуверенным, но актеров он подбирает отлично.

Я прекрасно помню первую сцену нашего первого совместного фильма: «Бэтмен: начало» (2005). Мы снимались с Кристианом Бэйлом — на мой взгляд, лучшим из всех Бэтменов. Великолепный актер для этой роли. После двух дублей Крис сказал «Снято» и отпустил нас восвояси.

Мы с Кристианом встретились снова уже в следующем году на съемках второго фильма Нолана с моим участием — «Престиж». Это история двух фокусников, их противостояния, насилия и любви; противника Бэйла сыграл Хью Джекман, один из моих любимых актеров и чудесный человек. Хью умеет все: петь, танцевать, играть в кино и театре. Работать с ним одно удовольствие. Кроме того, в фильме снялись две прекрасные актрисы: Скарлетт Йоханссон и Ребекка Холл. А еще Дэвид Боуи — и он оказался совсем не таким, каким мы привыкли его видеть, а очень строгим, суровым, похожим на банкира средних лет в костюме, галстуке и с усами.

В 2010 году Кристофер снова собрал потрясающий актерский состав для съемок в фильме «Начало»: Леонардо Ди Каприо, Том Харди, Эллен Пейдж, Киллиан Мерфи, Джозеф Гордон-Левитт, Марион Котийяр и Кен Ватанабэ. В 2014 году он сделал то же самое в фильме «Интерстеллар», где снялись Джессика Честейн, Энн Хэтэуэй, Эллен Берстин, Мэтью Макконахи и Кейси Аффлек. У шестерых актеров, занятых в этом фильме, в общей сложности шесть «Оскаров» и двадцать номинаций на «Оскар», и я уверен, что в будущем мы заработаем еще больше наград.

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Культура

Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»
Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»

Захватывающее знакомство с ярким, жестоким и шумным миром скандинавских мифов и их наследием — от Толкина до «Игры престолов».В скандинавских мифах представлены печально известные боги викингов — от могущественного Асира во главе с Эинном и таинственного Ванира до Тора и мифологического космоса, в котором они обитают. Отрывки из легенд оживляют этот мир мифов — от сотворения мира до Рагнарока, предсказанного конца света от армии монстров и Локи, и всего, что находится между ними: полные проблем отношения между богами и великанами, неудачные приключения человеческих героев и героинь, их семейные распри, месть, браки и убийства, взаимодействие между богами и смертными.Фотографии и рисунки показывают ряд норвежских мест, объектов и персонажей — от захоронений кораблей викингов до драконов на камнях с руками.Профессор Кэролин Ларрингтон рассказывает о происхождении скандинавских мифов в дохристианской Скандинавии и Исландии и их выживании в археологических артефактах и ​​письменных источниках — от древнескандинавских саг и стихов до менее одобряющих описаний средневековых христианских писателей. Она прослеживает их влияние в творчестве Вагнера, Уильяма Морриса и Дж. Р. Р. Толкина, и даже в «Игре престолов» в воскресении «Фимбулветра», или «Могучей зиме».

Кэролайн Ларрингтон

Культурология

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза