Взрослое лето

«Мудрые люди свидетельствуют — в старину такие удальцы рождались, а нам от них только сказочки остались. Так вот, в те давние времена правил на наших землях былинный князь Всеслав. Недруги обходили стороной его владения, где надолго воцарилась тишь да благодать. Появлялись новые города, распахивались пустоши, строились мосты. Крестьянин трудился на земле, кузнец ковал серпы и мечи, а пастух пас стадо.

Задумал как-то князь Всеслав поразвлечься, силу и ловкость испытать — в лесах и полях поохотиться на медведей и волков. Охота у него была знатная — не только собаки, да ястребы с соколами и орлами, но и волки с лисами, и всякое зверье. Даже вольные птицы ему дань приносили: в чём искусны и богаты, тем ему и служили. Так, лисица хитростью, заяц прыткостью, орёл крылом, а ворон клювом.

На прощанье молодая княгиня ждать обещала, да в губы князя Всеслава целовала. Была она пригожа: черноброва да кожа белее снега. Но уж очень горда и спесива — с простыми людьми не говорила, только с боярами изредка лишь словом перемолвится. После отъезда мужа княгиня затворилась во дворце и никого к себе не подпускала».

Давным-давно эту сказку сказывал Алёне дед. Вот ныне она и припомнилась…

Глава 3 Тупик

Утром рейсовый автобус подобрал двух пассажирок на неприметной автобусной остановке «По требованию» и, шелестя шинами, помчал по серому асфальту в сторону города. Мама и дочь расположились за водителем. Лес бесцеремонно обступал шоссе, и Алёнке на мгновение представилось — в мире существует только один зелёный океан… Но вскоре изумрудная стена у обочин нежданно оборвалась, и солнце со всего маха полоснуло по окнам автобуса, целясь прямо в глаза, — приближался город. Вскоре поля сменились деревнями и посёлками. Машин, из под капотов и бамперов которых, казалось, выглядывали бездушные бестии, рычащие и зловонные, становилось всё больше, и с пробками они кое-как въехали в город.

Мила склонилась к девочке и многозначительно сказала:

— Прошу, только там… веди себя хорошо.

— Обещаю, ты меня знаешь.

— В том то и дело, что я тебя хорошо знаю.

— Мам, а когда ты увидишь дядю Диму?

— Зачем тебе?

— Надо.

— Наверно в пятницу.

— Попробуй выведать, где он был в день убийства наших.

— Ты сошла с ума?

Автобус тормознул со скрипом и пассажиры кивнули в такт движению.

— Ну, я тебе дома задам. Говори, что задумала.

— Просто хочу знать его алиби.

— И ведь придумала, где задать мне эту загадку. Вставай, на следующей нам выходить.

Они вышли из автобуса, перешли дорогу и вскоре оказались около двухэтажного дома песочного цвета, аккуратного, как банковский клерк, да вдобавок прикрывшегося от окружающего мира железным забором, а от проезжей части шлагбаумом. Чахлые деревца и кусты укрывали от посторонних глаз вытянутый дворик. На стоянке дремала дюжина добротных иномарок, самым скромным оказался патрульный автомобиль ГИБДД, тихо притулившийся в углу.

— Ну, вот и пришли.

Мама прошла с дочерью в кабинет, где за столом, заваленным бумагами, у компьютера сидел следователь Михаил Владимирович Колумбов, слегка полноватый и вечно улыбающийся человек. Он совсем не напоминал тех полукриминальных по внешнему виду персонажей из нескончаемых телевизионных сериалов, а скорее, чем-то походил на добродушного Карлсона, правда, у него не было пропеллера, и шевелюра подкачала.

Возле письменного стола стоял стул, и напротив, около стены, ещё четыре. На стене держалось несколько книжных полок, на них разместились книги, бумаги и какие-то пухлые конверты. Несмотря на приоткрытое окно, в кабинете ощущался неприятный кисловатый запах.

— Здравствуйте, вот и мы, как обещали!

— Здравствуйте, рад видеть! Людмила Александровна, кто это с вами? — он посмотрел на девочку и ещё шире заулыбался. — Ну вымахала за три года-то, прямо невеста!

— Да, ещё та невеста, за швабру прячется, — пояснила мама.

— Ничего, были бы кости, мясо нарастёт. Так, Алена, садись сюда, ко мне поближе, — бесцеремонно предложил следователь, будто знал девчонку с рождения, и пододвинул стул вплотную к своему столу. — Скоро подойдёт педагог, и я тебя допрошу, как положено по закону. А вы, Людмила Александровна, можете погулять с часок, и не переживайте, я не кусаюсь.

— Да я, если честно, не знаю, за кого переживать, — ответила Мила и, выходя, сказала — Алёна, будь умницей, если я задержусь, позвони мне на сотовый.

— Да, мама.

Но то ли запах, то ли весь вид растерзанного кабинета, уставленного коробками, ружьями, россыпями бумаг, стоящими в углу лопатами и ломами, палками, давил на неё, но говорить не хотелось. «Зря приехали, — подумала девочка, — никто меня всерьёз слушать не будет, сама себе напридумывала всяких глупостей в этом проклятом лесу, наверняка из-за одиночества и скуки. Всё понятно только в моих бредовых фантазиях».

— Пока педагог не подошёл, хочу с тобой переговорить с глазу на глаз, без взрослых, как с давней знакомой. Помнишь, я к вам приезжал и в дом и ещё в лесную сторожку? Ты меня и понятых чаем с мятой поила, а?

— Помню. Только жалко.

— Чай жалко?

— Да, нет бабушку и дедушку. Каждый день о них думаю.