Взрослое лето

На следующий день лесные затворницы опоздали к началу заутрени. Храм оказался полон. Читали пророчества из Нового Завета. Кто-то стоял коленопреклонённо, а несколько человек неистово делали земные поклоны. Людмила подала записку о поминовении родителей. Они стояли слева, напротив притвора и купели, осеняя себя крестным знамением.

Дьяк гудел читая молитвы.

— Аминь, — кланяясь, отвечали прихожане, на каждую следующую молитву, доносившуюся с амвона.

Благословенные песнопения и молитвы даровали умиротворение, убирая накопившуюся душевную усталость. Припоминалось детство, безоблачные деньки и картинки из детской Библии. Огромный и добрый мир ждал за воротами храма, грезилось, навек ушедшие родные где-то рядом, поблизости.

Священник дошёл до имён из записок, а клир на хорах запел, унося прихожан с собою в водоворот небесной музыки:

— Господи, помилуй.

К концу службы дети, устав находиться около родителей, стали ходить по храму, обходя верующих, словно деревья в лесу. Когда погасили свет, они стали бегать друг за другом, улыбаясь друг другу и взрослым. Вот вновь вспыхнула большая люстра и храм залился благодатным светом, в глазах малышни вспыхнули огонёчки радости. Рядом молодая женщина в узкой юбке и с ребёнком на руках долго прикладывалась к иконе Богоматери, что-то безмолвно шепча, то ли ища защиту, то ли спасение для маленького.

После службы прихожане стали расходиться. Иерей приметил гостей из леса и широко улыбаясь, подошёл к ним:

— Приветствую вас. Давненько вас не видел. Вы в добром здравии, у вас всё хорошо?

— Да, отец Андрей, слава Богу. Благословите нас с Алёной.

После благословения священник предложил:

— Пойдёмте в воскресную школу, попьём чая с прихожанами и заодно пообщаемся.

— Спасибо за приглашение.

Они вышли во двор, и Алёнке захотелось, как на Пасху, бегом подняться по каменным ступеням на колокольню и, обжигая ладони верёвками, звонить во все колокола. Но праздника в тот день не водилось. К счастью, вокруг оказалось много знакомых по воскресной школе и посёлку.

Отец Андрей, несмотря на возраст, был по-юношески розовощёк, с длинной светло-русой бородой. С высоты своего немалого роста он улыбался и внимательно слушал истории прихожан, иногда что-то отвечая или благословляя. Матушка суетилась по хозяйству, и от неё ни на шаг не отходила стайка малышни.

Выкроив свободную минутку, Алёнка приблизилась к священнику.

— Отец Андрей, можно я вас кое-что спрошу? Мама сказала, что вы знаете ответ на этот вопрос.

— Я не узнаю Алёну, раньше ты спрашивала у меня всё, что желала. Наверно взрослеешь?

— Да, мне уже пятнадцатый год. Но я хотела просить вас о весьма важном для меня деле.

— Может, тогда пройдём в кабинет, чтобы тут случаем, не помешали нашему разговору?

— Да, пойдёмте.

Они зашли в крошечную каморку, где не находилось ничего, кроме иконы Спасителя и двух книжных полок на стене, да шаткого столика с книгами и ученическими тетрадями.

— Слушаю тебя, дитя моё.

— Я хотела спросить вас, почему погибли мои бабушка и дедушка? Они же были хорошие люди, да вы сами об этом не раз говорили?

Девочка умолкла и посмотрела на священника.

— Да, они были добрые христиане и нам их сейчас крайне не хватает. Твой дед помогал организовывать приход и восстанавливать этот храм, тут многое ещё помнит тепло его рук. Но я не разберу, что тебя гложет, не даёт покоя? Я же не следователь и не ведаю причины страшного злодеяния?

Алена не решалась спросить сразу, но бросив взгляд на иконный лик, на котором ясно алел огонёк лампады, не мигая выпалила:

— Почему Спаситель допустил их убийство?

Отец Андрей возложил на неё руки, и девочка почувствовала на своих плечах тяжёлые ладони священника. Он пару минут хранил молчание, переступая с ноги на ногу, что-то безмолвно шепча.

— Горестный вопрос. Ты уже стала девушкой, и с тобой я стану говорить, как со взрослой. Но вначале поведай мне, Алёна, ты винишь Бога в том, что он попустил преступление?

— Совсем нет, но я никак не пойму, почему их не миновала чаша сия? Где тогда Его справедливость, если на земле вот так просто убивают хороших людей?

— Не сомневайся в Господе, Он безмерно добр к своему творению — человеку, и, полагаю, принятые твоими родными страдания не связаны с их личной жизнью, грехами или ошибками. Аленочка, я так же, как ты, не ведаю, что Господь желал явить нам этим убийством. Мы, люди, можем потратить целую жизнь, но так до конца и не изведать Промысел Божий. Надобно много молиться, совершать благие поступки, чтобы нам приоткрылось Его послание. Но я уверен в одном — смерть Александра Сергеевича и Натальи Николаевны не случайна, они свои жизни положили за нас, предупреждая нас о чем-то ужасном. Я пока не знаю наверняка, но всё равно скажу, что они погибли за что-то святое и благородное.

— То есть, если мы найдём этих… даже не знаю, каким словом их назвать, то разгадаем, ради чего эта жертва?

— На всё воля Божья. Думай, и, помнишь как у Заболоцкого, который жил перед кончиной недалеко отсюда, — не позволяй душе лениться!

* * *