Взрослые сказки

На следующее утро они вернулись в деревню: чуть пошатывающийся священник в изодранной одежде, и девушка с заплаканными глазами, испуганно выглядывавшая из-за его плеча. Сильви ждала нового нападения, но их больше не тронули — ни в тот день, ни в какой другой. Захари понял еще у тела умирающего лесного создания: люди боятся силы и, пока он — сила, его будут слушаться. Да, он сказал, что вера позволила ему выжить ночью в лесу и победить великана — и заросшее плющом переплетение поваленных деревьев, удивительным образом напоминающее человеческую фигуру действительно нашли в указанном месте — но жители по каким-то неявным признакам поняли, что произошло на самом деле. Священник так ни разу больше и не появился в новой церкви, куда и народ-то не ходил, всецело отдав ее в распоряжение Сильви — как я уже говорил, туда позже принесли дочерей заезжей пары, и образовалось что-то наподобие женского монастыря. Он жил одиночкой, все так же с готовностью помогая людям, но смирившись с тем, что они обращаются к нему только при крайней необходимости, и всецело принял свою судьбу, уготованную ему лесом.

Мы молча вышли из леса уже перед самым закатом, с тяжелыми полными корзинами и со своими мыслями. Кивнули друг другу на прощание и разошлись каждый в свою сторону. Я пересекал дорогу, глядя на дом, который больше не называл мысленно домом Эстер, а только "нашим домом", и мне совсем не хотелось соваться к соседям с расспросами. Я знал, что сейчас Рита радостно выйдет мне навстречу, заберет из рук корзину и понесет ее на кухню, чтобы состряпать нам из грибов вкусный ужин, и я чувствовал себя на своем месте — непередаваемое ощущение, приходившее раньше только на работе, когда я попадал в самую гущу событий.

Я толкнул тяжелую дверь, и дальше все было так, как я и представлял: Рита поднялась мне навстречу из кресла у камина, чуть улыбаясь сняла с меня плащ, чтобы повесить его сушиться, забрала корзину, мельком заглянув в нее и произнеся какое-то восторженное междометие, и жестом указала на огонь. Она была права, я немного продрог, так что, умывшись с дороги, благодарно принял ее приглашение и сел в нагретое кресло. Девушка тут же налила мне чая и отправилась стряпать на кухню, откуда через полчаса уже потянулся сногсшибательный аромат — она наменяла картошки и лука, так что на ужин нас ждали жаренные с картофелем грибы.

По правде сказать, я задремал еще до ужина. А потом, сытно поев после долгой прогулки по лесу, вовсе улегся на диване и провалился в неглубокий сон: я слышал, как Рита убрала посуду и вновь вернулась на кухню, чтобы перебрать и почистить оставшуюся, большую часть грибов. Она вернулась через какое-то время, поправила сползшее покрывало, и я с трудом сдержался, не дернулся и не открыл глаза. А когда села с вязанием (я слышал, как очень тихо иногда позвякивали ее спицы) мне на ноги, то заснул уже глубоко и спокойно.

Кошмары меня, как и всегда в ее присутствии, не мучили.

Глава 5

Когда я проснулся, солнце уже взошло, но Рита еще не проснулась. Она, как и обычно, сидела боком на моих ногах, чуть склонив голову к плечу, а на коленях у нее лежал почти довязанный детский свитер. Видимо, она может вытянуться во весь рост и подремать на нормальной постели только, когда я ухожу из дома… Девушка шелохнулась, из расслабленных рук стало падать вязание, медленно сползая на пол, и мне пришлось удержать его, чуть коснувшись ее пальцев. Рита открыла глаза и молча посмотрела на меня.

— Доброе утро, — слова прозвучали с той же интонацией, что два дня назад, но теперь она не была случайной.

Девушка чуть улыбнулась, кивнула и произнесла строго:

— Я приготовлю завтрак.