Взрослые в доме. Неравная борьба с европейским «глубинным государством»

Для чиновников «Тройки», восседавших в залитых светом флуоресцентных ламп офисах Брюсселя, Франкфурта и Вашингтона, это был настоящий кошмар. Лишившись возможности являться в Грецию с помпой и, что называется, рассекать по Афинам на «Мерседесах» и «BMW», они оказались вдруг не в состоянии далее демонстрировать былую власть – и не могли поэтому восстановить контроль над душами и телами греков. С другой стороны, дай они слишком уж очевидную слабину, опасные идеи могли бы заразить умы других европейцев – испанцев, итальянцев, быть может, даже французов; остальным тоже могло бы прийти в голову, что в пределах обюрокраченной Европы вполне возможно вернуть себе суверенитет и восстановить достоинство нации. Да, «Тройка» нисколько не возражала получить свои деньги обратно, однако в более глобальной схеме возврат средств имел второстепенное значение. Кредиторы знали, что политика жесткой экономии и отказ от предложенного мною обмена облигаций приведут к падению доходов греческого бюджета, тем самым увеличив в долгосрочной перспективе их собственные издержки, но им было все равно. Как выразился несколько месяцев спустя министр финансов Словакии, преданнейший сторонник доктора Шойбле в рядах Еврогруппы: «С Грецией нельзя миндальничать из-за этой греческой весны»^[234]. «Пражскую весну» в Чехословакии раздавили советские танки, а упования Афин предстояло разрушить через банки. Стратегию подавления выбрали следующую.

Во-первых, нам не согласовывали конкретные пункты «дорожной карты» – вообще любые, не говоря уже о наиболее для нас желанном – и не обозначали никаких наглядных «вех», благодаря чему Греции назойливо (и успешно) и внушались чувство неопределенности и тревога за будущее страны. Всякое финансовое планирование, будь то в домохозяйствах, в малом бизнесе или в крупных корпорациях, не важно, кратко- или долгосрочное, было попросту невозможно. Эта «протяженная временность» представляет собой проверенную, многократно испытанную стратегию сохранения доминирования над покоренными землями^[235].

Во-вторых, наши враги приступили к операции, которую я в другом месте назвал «финансовым проходом по доске»^[236]. Осужденного на такую казнь топили, а в нашем случае жертву (то есть правительство одной из стран еврозоны) фактически ставили на грань удушения. Но перед самым дефолтом, который спровоцировал бы закрытие банков по указанию ЕЦБ, кредиторы выделяли дополнительные средства – ровно в таком объеме, чтобы задыхающееся правительство успело сделать короткий вдох. За мгновение этой передышки правительству предстояло (как заведено) ввести те меры жесткой экономии и провести ту приватизацию, на которой настаивали кредиторы. Для Греции «финансовый проход по доске» начался с тщательно организованной банковской лихорадки, еще до нашего избрания, а затем положение усугубилось пресловутым кризисом 4 февраля 2015 года.

Впереди ожидало, образно выражаясь, минное поле погашения кредитной задолженности, а вокруг расстилалось обширное поле уныния и неопределенности, побуждавшее греков воздерживаться от уплаты налогов; «Тройка» явно рассчитывала, что самое позднее к началу июня мы задохнемся настолько, что будем готовы капитулировать. Единственная опасность заключалась в том, что Алексис выполнит наш с ним уговор – объявит дефолт по кредитам, сообщит о введении системы параллельных платежей и швырнет, так сказать, мячик на половину поля госпожи Меркель. Чтобы не допустить этого, была запущена третья стратегия, а именно та, что обеспечивала Британской империи столь продолжительное господство над миром при скудости военных ресурсов: речь о стратегии «разделяй и властвуй».

С 2010 года нашим кредиторам удавалось использовать правящую элиту Греции – «треугольник греха», как я ее называл – для продления своей оккупации. Они не просто разобщали страну, отделяя элиту от прочего населения; международные институты, прямо или косвенно, находились в подчинении у «Тройки». Как уже рассказывалось выше, налоговая служба, система спасения коммерческих банков и статистическое управление пребывали вне зоны парламентского контроля. Целая сеть «фабрик мысли», средств массовой информации и маркетинговых структур распространяла ценности истеблишмента, прикрываясь лохмотьями легитимности, и внушала людям веру в правильность проводимой политики. Однако победа нашего правительства на выборах разрушила этот «треугольник» и поломала его механизмы. «Тройке» пришлось озаботиться расколом в рядах нашего правительства во имя закрепления свое господства.

Пожалуй, о стратегии достаточно. Посмотрим, как все реализовывалось на практике. Выбирая противников