Взрослые в доме. Неравная борьба с европейским «глубинным государством»

Тем временем разворачивалась операция по перевиранию истины. Посредством сообщений в «Твиттере», якобы случайных утечек информации и активной пропаганды через основные узлы брюссельской коммуникационной сети «Тройка» распространяла весть о том, что это я вынуждаю всех терять время попусту, ибо являюсь на встречи либо без предложений вообще, либо с такими предложениями, которые лишены количественной составляющей, но изобилуют идеологической риторикой. Себя же «Тройка» выставляла поборницей подготовки всеобъемлющего решения, подразумевавшего полномасштабную реформу социальной экономики Греции. Кто бы знал, насколько я сам стремился к такому всеобъемлющему решению! Вот только «Тройка» отстаивала это решение на словах – и всячески мешала осуществить его на практике.

Понятно, что ни о каком соглашении не могло идти речи – и оно не могло считаться жизнеспособным – если договоренность не предусматривала реструктуризацию долга (в какой-либо форме) и гарантии предотвращения банкротства банков. Иначе финансовая политика выглядела абсурдной в долгосрочной перспективе и никто из греков не поддержал бы предложенные реформы. Но Берлин попросту отказывался обсуждать реструктуризацию долга. Учитывая, насколько мало времени оставалось на заключение сделки, реалистичный подход состоял в том, чтобы определить четыре или пять областей, где соглашение казалось достижимым, быстро подготовить необходимые законопроекты, провести их через парламент Греции и тем самым заложить фундамент полноценного долгосрочного соглашения. Настаивая на «всеобъемлющей» сделке, которая будто бы охватывала все и сразу (за исключением того единственного вопроса, в который все упиралось), «Тройка» фактически гарантировала, что согласия добиться не удастся. Сумятица по ходу дела

Хулиганы нередко обвиняют своих жертв. Умные хулиганы стараются показать, что вина их жертв очевидна. Среди трех институтов, с которыми я вел переговоры, ЕЦБ особенно преуспевал в последнем, причем исключительно в вопросе пресловутых казначейских обязательств, или ГКО.

ГКО суть краткосрочные долговые обязательства, которые правительство выпускает ради мгновенного увеличения запасов ликвидности. Обычно ГКО считаются сверхбезопасными, поскольку они выпускаются, допустим, на три месяца, и крайне маловероятно, что правительство обанкротится за столь короткий срок. Поэтому присутствует значительный спрос на ГКО со стороны институциональных инвесторов, наподобие банков и страховых компаний, желающих разместить свои деньги в безопасности. Кроме того, инвесторы могут использовать ГКО в качестве залога перед центральным банком, чтобы получить наличные. Если коротко, ГКО мало чем уступают наличным, а кроме того, на них начисляются проценты. Потому-то они так востребованы.

Однако ЕЦБ накладывает ограничения на объем непогашенных ГКО для правительства любой страны, поскольку чрезмерная эмиссия новых обязательств способна вызвать сомнения в гарантиях этого правительства погасить казначейские векселя и снижает безопасность самих ГКО. Другими словами, ГКО являются этаким аналогом кредитной карты с лимитом снятия, установленным ЕЦБ. Состояние казны Греции в период между соглашением от 20 февраля и дедлайном 30 июня зависело в первую очередь от того, сохранит ли Марио Драги наш «лимит по кредитной карте», а также от того, останутся ли наши облигации интересными для греческих банков. Ранее, сразу после избрания правительства Самараса, ЕЦБ увеличил лимит по ГКО с 15 миллиардов до 18,3 миллиарда евро, пускай и с чисто корыстной целью финансирования выкупа этим правительством облигаций на балансе ЕЦБ.

Однако, когда к власти пришло наше правительство – и всего за несколько дней до полного оскудения казны, – спрос на греческие ГКО иссяк. Марио Драги использовал это обстоятельство как свидетельство того, что вложения в наши ГКО считаются чрезмерно рискованными, следовательно, греческим банкам запрещено их покупать, якобы ради безопасности (а на самом деле – чтобы расправиться с нашими правительством). Вывернув наизнанку причинно-следственные связи, Драги использовал против нас смертоносное оружие. Тот факт, что X происходит до Y, не всегда означает, что X является причиной Y. Например, спрос на игрушки вырастает перед Рождеством каждый год, но отсюда отнюдь не следует, что Рождество наступает благодаря росту спроса на игрушки.

То же самое было с нашими ГКО. Причина, по которой спрос на облигации упал, объяснялась опасениями (которые подпитывались специально организованными утечками информации из ЕЦБ), а суть опасений сводилась к тому, что ЕЦБ высушит до дна греческую казну, тем самым поставив Грецию на грань банкротства. Предвкушение Рождества ведет к росту спроса на игрушки, а предвкушение действий ЕЦБ привело к падению спроса на греческие ГКО^[237].