Взрыв

Никто на острове не знал, что происходит в большом мире, как они называли материковую часть страны. Кроме исправительной колонии там расположились только мелкие деревни, и даже у их глав полностью отсутствовала связь с внешним миром. Единственным источником новостей для них служили сотрудники колонии и прибывающие сюда моряки на паромах. Местных все равно не интересовало положение дел там, у них был свой мир, не подчиняющийся общим законам, почти отдельное государство. То, с каким рвением и усердием они бросились помогать выжившим в бомбардировке колонии, поразило меня до глубины души. Жители делились своими запасами продуктов, пускали людей к себе в дома, давали одежду и помогали согреться. Многого из этого им самим не хватало, но жадность не была им свойственна.

– Эй, иди погрейся, – раздался голос одной из спутниц прямо у меня над ухом, заставив резко вздрогнуть и обернуться. Из-за ветра я могла не расслышать ее, кричи девушка что-то издалека. Да и ее шагов на скользкой металлической палубе почти не различить в шуме волн и вое морозного ветра. Положительно кивнув, только сейчас я поняла, как сильно продрогла. Медленными шажочками я кое как добралась до двери в кабину и оказавшись там, направилась в каюту. В крохотном помещении с окнами со всех сторон одновременно могло находиться только два человека. Стоять там почти негде, а сидеть тем более, а сейчас здесь находилась вторая моя спутница и помощник капитана. Вольно держа штурвал одной рукой, он посматривал вперед, и усмехаясь рассказывал собеседнице что-то про рыбалку, и какой улов здесь бывает летом. Пропустив его слова мимо ушей, я с трудом протиснулась мимо них и спустилась вниз. Тут оказалось еще теснее, справа дверь вела в подобие туалета, а каюта – квадратное помещение с диваном от одной стены до другой и крохотным пространством между ним и дверью.

На одной половине дивана уже сидел сам капитан судна, устроиться больше было негде, и я плюхнулась на вторую, стягивая перчатки и пытаясь отогреть руки, дуя на них. По сравнению с тем, что творилось на палубе, в каюте казалось даже жарковато, но спешить и снимать верхнюю одежду и шапку я не стала. Посижу немного и вернусь туда, все равно та женщина не продержится на морозе больше десяти минут и с воплями прибежит обратно. Так было в самом начале путешествия, сомневаюсь, что произошли сильные изменения. С нетерпением ожидая прибытия, я перестала следить за временем, и не знала, сколько часов мы уже в пути. Ужасно хотелось есть и спать, но в столь стесненных условиях заснуть я себе точно не позволю, как и просить спутников о пище. Пока мы не окажется снова втроем, подальше от моряков, лучше никого ни о чем не просить.

Только чуток отогревшись, могу позволить себе внимательней осмотреть помещение. На стенах по обе стороны от входа висят черно-белые фотографии в рамочке. Если присмотреться, можно узнать этот небольшой кораблик, и на его фоне разных мужчин. Очень похожих друг на друга из-за обильной бороды и усов. Справа на подлокотнике лежит моток изоленты и ножницы, должно быть что-то пытались починить или залатать при ее помощи. Откинувшись на спинку дивана, облегченно выдыхаю, вроде ничего нигде не болит, или при обморожении должны быть другие симптомы? Я не знала, и старалась не акцентировать на этом внимания. Все равно медицинскую помощь здесь оказать некому.

– На, выпей тепленького, – неожиданно предложил капитан, протянув свою фляжку. Неуверенно покосившись на него, я отрицательно кивнула. От горлышка противно пахло спиртом или алкоголем, я не разбиралась. Это был резкий, неприятный запах, представив, как я пью что-то подобное, морщусь и стараюсь отвернуться. Удивительно, как при запрете алкогольной продукции в стране, люди, будучи ограниченными в финансах, все равно умудрялись где-то доставать запрещенные к употреблению напитки, – как хочешь, – буркнул он, и сам сделал глоток.

От мужчины разило потом и пылью, а еще рыбой, и тем запахом, что ранее ударил мне в нос из горлышка фляжки. В очередной раз поморщившись, я сильнее закуталась в куртку, надеясь оказаться на земле как можно скорее. Не знаю, что повлияло на меня больше, тепло или все же запах из флажки, но как-то меня разморило, и я чуть не уснула, даже не смотря на все неудобство дивана. Очнулась, когда одна из спутниц толкала меня и трясла за плечо. Вздрогнув, я оторвала голову от сложенных на подлокотнике рук и подняла на нее взгляд.