Взрыв

– Вставай, приплыли, – буркнула она недовольно, и я сразу поняла – что-то тут нетак. Ведь о прибытии в Ломоносов женщина должна была бы сообщить более радостным голосом, но ее тон звучал скорее, как приговор. Выбравшись из каюты и поднявшись на палубу, я замерла рядом со всеми остальными спутниками. Судно стояло на месте, его нос уперся в ледяную кромку. Обхватив руками парапет, я перегнулась через него и осмотрела ситуацию внизу. Часть льда была расколота, но дальше кораблик с ним не справлялся и плыть просто не мог. Впереди, насколько хватало глаз, раскинулась ровная белая поверхность, и за ней, такие одновременно недосягаемые и близкие виднелись здания родного для меня города. Это оказался провал. Мужчины между собой обсуждали, что можно сделать, но это займет много сил и времени, а мы много часов в пути, без еды и сна. Физически все устали и такой труд сейчас нам просто не по силам. Сильнее сжав парапет, я набрала в грудь воздуха.

– Лед твердый? – поинтересовалась я, сама не знаю у кого, на что мне что-то пробубнили в овет. Я не расслышала слов, но судя по тону и голосу – говоривший сам не мог дать точной информации. Махнув на всех рукой, я направилась к лестнице и перебравшись через ограждение, полезла вниз. Очнувшись, капитан сорвался с места и попытался меня остановить, но я уже спрыгнула на лед и пошатнулась от резкого падения. Трещит под моим весом не появилось, и я спокойно сделала несколько шагов вперед.

– Стой, куда, он не везде такой толстый, есть места, где лед тонкий, он тебя не выдержит и пойдет трещинами. Не дойдешь, – затараторил он, но слова унес ветер куда-то в сторону и я слышала мужчину так, словно он кричал, стоя в километре от меня. Ну не дойду, так не дойду, не велика потеря, все равно оставаться на корабле и возвращаться назад я не собираюсь. На острове мне делать нечего, так есть шанс добраться до дома, наконец-то достигнуть цели и вернуться туда.

Шаг, смотрю под ноги, но ничего не трещит, еще шаг, лед твердо держится, еще, и еще. Мне не хватало трости, проверять толщину перед собой, так я и шла, наугад, смотря то вперед, то себе под ноги, когда доносились посторонние звуки. Если спутницы хотят – пусть идут за мной, бояться – их дело. Ветер пронизывал до костей, словно я была полностью голая, а не в теплой куртке, брюках и свитере под ней. Вязаная шапка на голове пропускала холод, и я пожалела, что выбрала ее, а не какой-нибудь плотный платок, как у двух других женщин, а ведь выбор тогда был.

Обернувшись назад, не вижу за собой никаких фигур, за мной никто не шел, они не решились испытывать судьбу и надеяться на толщину льда. Что будут делать мои спутника – я не знала, и не хотела знать, это не важно. Здания на том берегу приближались, они становились отчетливей. Мои ресницы покрылись инеем, я это поняла, когда в очередной раз моргнув, увидела застывшие очертания перед глазами. Останавливаться было нельзя, и я сама не поняла, как ноги смогли вынести меня.

Когда лед все же треснул, и я с характерным звуком провалилась и образовавшуюся под ногой дыру, я сразу вскрикнула, уперлась руками о ближайший край, но и там он обвалился, заставив меня провалиться под воду. Холод охватил с головы до ног, одежда вмиг намокла и тянула меня вниз, пришлось в срочном порядке от нее избавляться, а самое главное – орать. Орать, что было духу, на сколько хватало воздуха в легких. Лишь бы ветер не сдувал голос в сторону. Это был вопль отчаяния, не страха, но никто его не слышал, как мне казалось. Попытки ухватиться за ближайший край приводили к очередному треску и обрушению льда, чем больше я барахталась, тем огромней становился прорубь вокруг. Выбившись из сил, окончательно замерзнув, и уже смирившись с неизбежным, я сделала последний вдох и почувствовала, как медленно опускаюсь в воду и ползу вниз.

Глава 13. Лорд Алистер

С холма открывался потрясающий вид на город, покрытый снежной шапкой. Все крыши домов, городские стены и окружающий их лес выглядели, как одна сплошная вата, окутавшая собой все вокруг. Хотелось провести рукой и скинуть ее, вернув первичную красоту главному умственному центру страны. Я давно не был в Ломоносове, а город так и не изменился с времен моей учебы. Когда-то, лет десять назад, я стоял на этом самом месте перед учебным годом и надеялся получить ответ на очередной запрос в канцелярию Императора. Тогда мне казалось, что впереди вся жизнь, и в результате мне обязательно повезет. Если не получится вернуть законный титул, хотя бы заслужу новый, ведь я мнил себя чуть ли не самым умным студентом в группе. Это, само собой, было не так, но разве в двадцать два года я смог бы признать подобную истину?