Взыскующие неба (СИ)

Поработав некоторое время, он поднял голову.

- Почему ты позвал меня к себе? Князь тебе ничего не приказывал.

- По-твоему, было бы лучше оставить тебя ночевать под оградой или в сарае?

- Ты жалеешь меня? - сердито спросил Кромальхад.

Гильдас честно ответил:

- Нет. Но я думаю, что негоже человеку проводить осеннюю ночь на улице.

И присмотрелся: гость держал нож не за рукоятку, а за лезвие.

Гильдаса вдруг осенило...

- Рукоятка рябиновая, - сказал он.

Кромальхад, удивленно приподняв бровь, взглянул на него - и протянул к хозяину руку с ножом. Гильдас понял, что сказал глупость: чужак безбоязненно сжимал в руке железо.

- Произнеси свои заклинания и убедись наконец, что я не дух и не демон, - насмешливо произнес Кромальхад.

Гильдас не выдержал.

- Если ты и человек, то странный. В каждый дом ты входишь как в собственный, не здороваясь и не благодаря, словно оказываешь ему честь. Ты не боишься, что однажды будешь бит за неучтивость, как только закон гостеприимства перестанет тебя охранять? Или же с тобой случится то, что случилось со старым Гэвином.

- А что случилось со старым Гэвином? - с удовольствием спросил Кромальхад.

- Однажды он попросился переночевать к одной вдове, но, вместо того чтобы уйти поутру, прожил у нее всю весну и все лето. И так-то она не разгибала спины, чтобы прокормить голодных ребятишек, а тут еще угождай гостю и неси ему все, что он ни потребует. Соседи советовали ей нарушить обычай и выставить старого плута за дверь, однако вдова только головой качала. Так шло до осени, когда женщины делают из соломы свясла - вязать снопы. Вдова принесла в дом охапку соломы и попросила Гэвина помочь. Она стала подавать ему солому, а он вить из нее веревку, с каждым шагом отступая все дальше назад. Так пятился он, пятился и незаметно дошел до порога, а там возьми и оступись. Мало того что кубарем выкатился во двор, так еще и упал в лохань, куда хозяйка сливала помои для свиньи. А вдова заперла за ним дверь, и никто больше в тех краях не пускал Гэвина ночевать.

Кромальхад усмехнулся.

- Теперь я знаю еще один ваш обычай: если шотландец хочет рассказать историю, он непременно ее расскажет, как бы мало она ни шла к делу.

- Закон гостеприимства чтят повсюду - я думаю, даже и в Ирландии, - не удержался Гильдас.

- Как и право свободного человека постоять за себя?

- Думаю, так.

- У себя на родине, - спокойно сказал Кромальхад, - я долго жил в изгнании за то, что вступился за имя моей матери и ответил ударом на оскорбление. А здесь за то же самое ваш князь впустил меня в свой дом и указал место за столом.

Гильдас помолчал.

- Мне лучше не расспрашивать тебя? - наконец проговорил он.

- Лучше не расспрашивай.

Глава IV

С утра Энгус повесил на ограду несколько набитых соломой мешков - пострелять из лука. Сначала те, кому нечем было заняться, просто глазели, потом кто-то первым не утерпел и побежал за луком. Когда предложили биться об заклад, Энгус, не любивший ни споров, ни суматохи, только плюнул, перевесил один мешок и отошел в сторонку, предоставив молодым развлекаться в своем кругу. Те, войдя в раж, изощрялись вовсю. Когда надоело дырявить мешки, принялись стрелять в ивовое колечко (не попал никто) и в старый сапог, надетый на палку. Из любопытства - поглядеть, какой лучник из чужака - предложили стрельнуть и Кромальхаду, который до тех пор смотрел на потеху, прислонясь к срубу колодца. Кромальхад не стал ломаться - взял лук, с трудом натянул тетиву до уха, примерился по мешку, но стрелять раздумал.

- Туговат для меня, - запросто сказал он, возвращая лук Дункану. И добавил, как будто с некоторым усилием:

- Ты хороший лучник.

Это понравилось - что признал чужое уменье. И совсем неожиданно было слышать похвалу от Кромальхада, который на любые слова был скуп.

Энгус протянул свой, поменьше.

- Ну-ка, попробуй.

И оценил опытным глазом, покуда Кромальхад целился: "Промахнется... рука без привычки".

Стрела ударила в край мешка, и Кромальхад с усмешкой вернул лук.

- Плохой из меня стрелок.

- Глаз верный, а рука слабовата, - сказал Энгус. - Захочешь, так научишься.

- Это вряд ли. Так, баловство.

- Ничего себе баловство! Умеючи можно и кабана с одной стрелы положить.

- Не люблю лук. Подлое оружие.

Энгус прищурился.

- Как так?

- Так - нечестное. Драться надо глаза в глаза...

Кто-то из молодых досадливо сплюнул.

- Верно. Сидели мы, помню, в Драмме с покойным Льялом...

- С покойным-то сидели?

- Ну, теперь покойный, а тогда, ясно, живой был. Там ему стрелу и всадили, через окно.

- Комгаллы? - со знанием дела спросил Энгус.

- А то.

Тринадцатилетний Бойд вдруг залихватски свистнул.

- Гляньте, как я!..

И, прежде чем остальные успели обернуться, спустил тетиву.

Яростный крик Кромальхада раздался одновременно с тупым ударом стрелы. Гильдас первым успел подхватить свалившееся с ограды черно-серое птичье тельце, насквозь прошитое стрелой, и тут же Кромальхад оказался рядом - споткнувшись на последнем шаге, рухнул с размаху на колени, чуть не свалил Гильдаса, запутался в плаще...

- Фиах!..

- Ты что? - испуганно спросил Гильдас.