War Made Invisible

Каждое десятилетие нашей жизни миллионы американских мужчин проходили обучение тому, как удобно носить и стрелять из огнестрельного оружия, их импульсы тренировались на потенциальной возможности убивать - явное поощрение в военном лагере, запрет после увольнения из армии - как будто мышечная память и глубоко заложенные синапсы эмоциональных рефлексов могут быть включены и выключены по желанию властей. Убийство других идеализируется, а в быту осуждается. Сообщения поступают от новостных и развлекательных СМИ, широкого политического истеблишмента и массовой культуры, формируя и отражая принятие, а то и прославление смертоносного насилия под прикрытием власти. Сложенные флаги и усыпанные звездами гробы становятся видимыми на короткие периоды времени; скорбящие и их траур вскоре исчезают в публичной невидимости. Те, кто никогда не вернется, - герои в смертельной абсентее, неспособные присутствовать, чтобы подтвердить или оспорить благородство своего участия в войне. Любой, кого они могли убить, будет оплакиваться другим кругом близких, не видимых через обычные американские линзы как просто киферы - загадочные ничтожества.

 

Бывший аналитик разведки армии США Челси Мэннинг провела семь лет в военной тюрьме - включая долгие, мучительные отсидки в одиночной камере - за то, что сделала возможным обнародование таких доказательств, как мгновенно ставшее печально известным видео "Сопутствующее убийство", на котором запечатлено бесцеремонное убийство с воздуха одиннадцати иракских гражданских лиц. После обнародования этого видео , а также огромных массивов документов, разоблачающих обман, сокрытие и массовые убийства гражданских лиц американскими военными, издатель WikiLeaks Джулиан Ассанж семь лет получал убежище в маленьком лондонском посольстве Эквадора, а затем попал в тюрьму, причем перспективы освобождения до старости были невелики. Пока правительство США пыталось собрать доказательства против Ассанжа за публикацию служебных секретов, Мэннинг отказалась давать показания и в 2019 году вернулась в тюрьму, где провела еще два срока за решеткой. Первый срок длился два месяца и включал двадцать восемь дней в одиночной камере. Выйдя на свободу по истечении срока действия первого состава большого жюри, она вскоре снова оказалась в тюрьме, отказавшись давать показания новому составу. К концу 2019 года она провела в тюрьме более трех четвертей года, часто в условиях, которые следователь ООН публично приравнял к пыткам.

Как объяснить, почему та, кто столько лет провела в тюрьме в условиях, доведших ее до глубокого отчаяния и попытки самоубийства, после двадцати двух месяцев пребывания на свободе добровольно вернулась в такие условия, а не дала показания большому жюри? Мэннинг рассказала о том, почему она стоит на своем. "Я считаю, что это большое жюри стремится подорвать целостность общественного мнения с целью наказать тех, кто разоблачает серьезные, постоянные и системные злоупотребления властью со стороны этого правительства, а также всего международного сообщества", - сказала она. Как бы ни было ужасно для нее тюремное заключение, Мэннинг ясно дала понять, что предать свою совесть, помогая преследованию Ассанжа за публикацию правды о войнах, было бы еще хуже: "В течение последних десяти лет я боролась с приступами депрессии. Я не могу придумать ничего, что могло бы усугубить эту борьбу сильнее, чем снова притвориться человеком, которым я не являюсь, и отвернуться от всего, что мне дорого и за что я борюсь".

Когда в середине марта 2020 года судья наконец сдался и освободил Мэннинг навсегда, она провела в тюрьме еще 52 недели только за то, что отказалась доносить на Ассанжа перед большим жюри. Формулировка в постановлении судьи была показательной: "Суд считает, что явка мисс Мэннинг в большое жюри больше не требуется, в связи с чем ее содержание под стражей больше не преследует никаких принудительных целей". В конце концов, принуждение было ключевой целью, чтобы склонить Мэннинг к воле правительства (и в то же время отбить охоту у потенциальных подражателей). В данном случае судья признал, что принуждение не сработало. Однако федеральная судебная система не покончила со своим антивоенным узником совести. В качестве дополнительного наказания за непокорность Мэннинг тем же судебным постановлением был наложен штраф в размере 256 000 долларов, "подлежащий немедленной уплате клерку".

Система молчания сочла активное несотрудничество Мэннинга невыносимым. Но почему? Объективизация и стирание некоторых жертв войны необходимы для государства войны.

Челси Мэннинг была одним из немногих разоблачителей, у которых хватило ясности ума и сердца, чтобы поделиться с общественностью жизненно важной информацией, не просто раскрыв "ошибки", но и высветив схемы военных преступлений и - что явно подразумевает - соучастие государства в мнимой невиновности, отчасти искренней невежественности, отчасти изворотливой фальшивости.