Why Me?

- Где наши наблюдательные посты? – спросил Мэлоуни.

- Непосредственно на детской площадке,- ответил Каппеллетти,- и двое продавцов, один продает хот-доги, второй – кокаин. В ресторане на Бликер, через дорогу от автомата поджидает группа ТПС, в полной экипировке и…

Фридли, менее глупый фэбээровец, наконец, нарушил свое молчание:

- Извините. ТПС?

- Тактические патрульно-постовые службы,- объяснил Мэлоуни.-Наши полицейские.

Фридли нахмурился:

- По разгону демонстрантов?

Закари повторил:

- Разгон демонстрантов? Инспектор, мы столкнулись не с диссидентством или демонстрацией. Это грабитель, идущий на компромисс.

Мэлоуни вздохнул, покачал головой и проявил свою терпеливость:

- Закари, а ты знаешь, что собой представляет Вест-Виллидж?

- Часть Гринвич-Вилидж,- ответил Закари и серьезно насупился.- Конечно, я знаю, где это.

- Ни где, а что,- инспектор загнул три пальца.- Вест-Виллидж состоит из трех отдельных, отличных друг от друга провинциальных коммун, сосуществующих одновременно и друг с другом. Первая – это в основном итальянцы плюс ирландцы, которые ранее были «на ножах», но теперь объединились против второго разношерстного сообщества, начиная с фолк-певцов, ткачей ковров, литейщиков свечей и заканчивая телеведущими и писателями с собственной колонкой в газетах. И третья – это общество гомосексуалистов, которые смотрят Алису в стране чудес как документальный фильм. Каждый раз, проводя там аресты, мы рискуем нарушить равновесие между этими коммунами. Если все же такое произойдет, то прибудет ТПС и будет сносить им бошки, пока мы не отступим обратно в США. Ты следишь за ходом моей мысли?

Пока Закари хлопал глазами и кивал убедительно-растерянно, отозвался Фридли:

- Карта не этого района.

Мэлоуни кивнул:

- Ты прав.

- Так сказал фон Клаузевиц,- добавил Фридли.

- Он спец в своем деле,- и Мэлоуни обратился к Каппеллетти: - Что еще у нас?

- Городской автобус сломался на Восьмой авеню. Итого водитель и двое механиков. Два алкаша на Гудзон-стрит. Двое бездельничают в грузовике санитарного управления. Пара шахматистов вот здесь, на скамейках к югу от детской площадки. Старушка с кучей хозяйственных сумок раздает брошюры «Спаси Боже» на углу Банка и Хадсон.

- Подожди-ка,- вмешался Закари, подтягивая свои штаны (как агент ФБР).- Кто эти люди? Санитары, старушка. Что за бабушка?

- Она полицейский,- ответил Тони Каппеллетти, а Мэлоуни и Леон обменялись взглядами.- Она наша обычная приманка. Я видел Фрэнсиса,- сказал он инспектору,- он играет бабушку так убедительно, что так и хочется попросить его испечь яблочный пирог.

- Водитель автобуса, мусорщики…- начал Закари.

- И санитары,- добавил Мэлоуни.

- Они тоже полицейские?

Тут уже и Тони Каппеллетти захотелось переглянуться с кем-нибудь; что он и сделал с Фридли.

- Мак, наши люди должны замаскироваться,- объяснил Фридли.

- Конечно, они должны! Просто описание было немного непонятным, вот и все,- и, мужественно сдвинув брови, он взглянул на карту.- Выходит, телефонная будка окружена со всех сторон.

- Можешь быть в этом абсолютно уверен,- сказал ему Мэлоуни.

- Четырнадцать человек наблюдают за телефоном. Плюс к этому ТПС в ресторане, две группы в укрытии вот здесь, на крытой автостоянке на Чарльз-стрит и здесь, в гараже на Вашингтон-стрит, одной фирмы, осуществляющей услуги по переезду.

- Дин-дон,- пропел Леон.

Все повернулись. Мэлоуни с недоверием спросил:

- Леон? Что случилось?

Леон молча ткнул пальцем в большие белые часы на стене: почти 10.30.

- Окей,- подытожил инспектор. Оригинально, Леон, но все же спасибо.

Леон улыбнулся:

- Из меня может получиться отличный Биг Бен, каждые четверть часа и так далее.

- Позже,- оглянувшись, Мэлоуни спросил: - Каким телефоном я могу воспользоваться?

- Вот этим, Фрэнсис,- Тони показал Мэлоуни на телефон, стоящий на одном из длинных столов.

Усевшись на раскладном стуле – который издал резкий, пронзительный крик боли – Мэлоуни поднял трубку, потянулся было к кнопкам, но замер и нахмурился:

- Какой номер?

Все начали копошиться в карманах. Каппеллетти вынул мятую бумажку, разгладил ее и положил на стол. Инспектор набрал номер. Одна из чернокожих женщин, обсуждавшая до этого размеры пенсий, тихо произнесла в микрофон:

- Он звонит.

В трех милях от них, на Абингдон-Сквер двое пьяниц, водитель автобуса, двое продавцов, двое механиков, пара шахматистов и старушка несли дозор, наблюдали и выжидали, сосредоточив свое внимание на блестящем небольшом телефоне-автомате. Это была даже не закрытая будка, а коробка из трех стенок на стойке.

- Идут гудки,- проинформировал Мэлоуни.

- Нет гудков,- произнесла в микрофон чернокожая женщина.

Мэлоуни неодобрительно посмотрел на нее:

- Нет, нет, я сказал, что идет дозвон.

Она пожала плечами:

- Поступила информация с улицы, что звонка не слышно.

- Что? – не поверил Мэлоуни, и тут же в трубку раздалось «алло?».

- Нет сигнала,- продолжила женщина.- Возможно, он сломан.

- Но…- начал Мэлоуни и голос в трубку повторил:

- Алло? Алло?

- Здравствуйте!- произнес инспектор в динамик.

- А-а вот и вы,- сказал облегченно голос.

- Кто ты такой, черт бы тебя побрал?