Why Me?

- Нет, - сказал Дортмундер и повесил трубку. Вернулся в кухню и включил чайник. Он домывал посуду, когда чайник закипел, а телефон вновь зазвонил. Он приготовил себе кофе, насыпал большое количество сахара и молока, помешал, кинул ложку в мойку и вернулся в гостиную. В этот раз, трубку он поднял на четырнадцатом звонке.

- Да.

- Что там у тебя происходит?

- Я делал кофе.

- Тебе нужен телефон на кухне.

- Я же сказал, нет. Кто там тебе звонил?

- Ошиблись номером.

- Хорошо, что ты не пропустил этот важный звонок.

- Ну, так или иначе. Где ты был вчера вечером?

- Где ты и сказал. Кеннеди.

- Брось Джон, - сказал Келп, - не надо доить шутку.

- Какую шутку не доить?

- Ты не крал ни какого рубина стоимостью двадцать миллионов долларов из аэропорта Кеннеди прошлой ночью, - прозвучал раздражённый голос Келпа.

- Совершенно верно, - сказал Дортмундер, - Кто тебе такое сказал?

- Ты сказал. Я пошутил по поводу громкого ограбления в аэропорту Кеннеди прошлой ночью и ты - …

- Да, я был не далеко от аэропорта. Правильно.

- Не рядом с аэропортом, а в аэропорту.

- О, мы не так поняли друг друга.

- И как, удачно прошло твоё …

- Ээээнди.

- Что?

- Ты возможно не единственный, кто ставит прибамбасики на своих телефонах.

- У тебя есть что-то конкретное ко мне?

- Ты когда-нибудь слышал о прослушке?

- А ты хочешь кого-то прослушать?

- Никого. Но если представить, так, веселья ради, что полиция или кто-то ещё поставил жучок на твой или на мой телефон.

- С какой целью?

- Ну, чтобы узнать, совершал ли кто-то из нас недавно какое-либо преступление.

- О, я понимаю, к чему ты клонишь.

- А ещё, - сказал Дортмундер, - не бывает рубинов стоимостью 20 миллионов долларов.

- Гораздо больше, - сказал Келп. – Он бесценный. О нём сейчас говорят во всех газетах и новостях.

- Ещё вчера вечером я и не думал, о таких больших цифрах, – сказал Дортмундер и телефон вновь издал гук-ик, гук-ик, гук-ик. – Опяяяять, - сказал Дортмундер, - Всё пока.

- Джон, подожди секундочку.

Дортмундер повесил трубку, и пошёл с кофе обратно в кухню, сел за стол и начал внимательно изучать часы. 6:10:42:08.

Зазвонил телефон.

Потягивая кофе, он продолжал вертеть часы в руках.

Телефон продолжал звонить.

Дортмундер ударил часы о столешницу, нажал кнопку сбоку: 6:10:42:09.

- Ах-ха, - сказал Дортмундер. Он посмотрел на настенные часы - они показывали примерно одиннадцать пятнадцать - и подождал с полминуты. (Телефон продолжал звонить.) Затем снова нажал кнопку на часах. 6:10:42:09.

- Мм, сказал Дортмундер. Он ударил часы о столешницу, нажал кнопку. 6:10:42:10. Ещё удар; нажатие. 6:10:42:11.

Замечательно. Если бы он начал в десять минут седьмого бить часы о столешницу со скоростью сто ударов в секунду, то, в принципе, они бы показывали правильное время. Оставив часы на столе, Дортмундер вышел в прихожую, пройдя мимо звонившего телефона, взял свою куртку – не ту, которая для инструментов - положил в неё пакет с ночным уловом и вышел.

8

Чтобы стать успешным полицейским в таком большом городе как Нью-Йорк, ты не можешь просто сидеть на корточках и плевать между ног; нет, сэр. Чтобы «пробиться наверх» ты должен, ей-богу, честно сражаться со всеми нарушителями и проблемами, которые встретишь на своем пути. И только после того как ты соберешь достаточное количество денег – из своей зарплаты и из незаявленных наличных, которые периодически будут падать на твою открытую ладонь – тогда тебе больше не придется жить в этом вонючем ужасной городе Нью-Йорк. Ты сможешь позволить себе прекрасный большой дом в Бей-Шор в графстве Саффолк на Лонг-Айленде, симпатичным дом с видом на Большой Южный залив. У тебя появиться собственный моторный катер (названный в честь жены Люсиль, чтобы ее задобрить), трое неблагодарных детей, летний домик на пляже в Файер-Айленд, пивной живот и убежденность, что ты сделал больше, чем мог бы сделать любой другой на твоем посту.