Why so serious? (СИ)

Джокер вызвал одного из своих помощников, и тот скрылся за дверями. Долго ждать его не пришлось, уже совсем скоро он ввалился в комнату с телефоном подмышкой, и за ним тощей змейкой тянулся длинный провод. Мужчина в маске поставил телефон на кровать и смахнул с него пыль. Одри было спросила, не проще ли обзавестись сотовым телефоном, двадцать первый век как-никак, на что Джокер усмехнулся и облизнул губы. Всё оказалось куда прозаичней: в простенький телефон вставлен блокировщик сигнала, поэтому отследить сигнал невозможно, тогда как сотовые с их электроникой куда сложнее перепрограммировать. Одри не поверила, но тип в клоунской маске протянул карточку, и Джокер вставил её в боковую прорезь аппарата.

— Хочешь позвонить па-а-апочке? Он не узнает, где мы, — Джокер кивнул на карточку и протянул Одри трубку.

Одри с недоверием посмотрела сначала на телефон, потом на Джокера.

— Вы мне помогаете?

— Неа. У каждого из нас есть своя выгода. Я могу утолить жажду твоих вопросов, потом и ты немного поработаешь на благо нашей маленькой, но очень перспективной компании.

Одри написала на листочке номер телефона, и помощник не торопясь набрал его. Гудки ворвались в тишину, растягивая ожидание и проверяя выдержку ждущих.

— «Уэйн корпорейшн», меня зовут Карла Мину. Чем могу вам помочь?

Одри кашлянула. Карлу она не знала, но в огромном механизме корпорации кого только не было.

— Здрасьте, — неуверенно поздоровалась Одри. — А могу я услышать Брюса Уэйна?

— Кто его спрашивает?

— Одри. Его дочь.

Долгая напряжённая тишина разрывала комнату, буравила её. Секунды превращались в столетия, а минуты — словно нескончаемый поезд времени, бескрайняя вереница. Ожидание наматывало нервы на невидимый кулак, и уже хотелось сойти с ума, повесить трубку, забыть и забыться. Попрощаться с прошлой жизнью и отпустить грехи прошлому. Наверное, на лице Одри красноречиво выписывались эмоции, потому что Джокер не сводил с неё глаз. Ему было наплевать на телефон, его, кажется, нисколько не волновало, ответит кто-то или нет. Джокеру нравилось читать книгу по имени Одри.

— Слушаю, — осторожный голос Брюса Уэйна нарушил тяжкое ожидание, и Одри с облегчением вздохнула.

— Пап, — отозвалась она.

— Одри, с тобой всё хорошо? — папочка волновался, его голос не звенел, не дрожал, но что-то в нём проскальзывало. Сталь дрогнула.

Одри откашлялась.

— Папа, ты хотел, чтобы я вышла замуж за Тода? Ты поэтому подсунул его ко мне в Тауншип?

— Что? Одри, ты о чём? — он явно готовился услышать что угодно: про выкуп, про страдания, про пытки и мучения, но никак не ожидал неподходящего для положения пленённой девушки вопроса.

— Ты хотел заставить меня выйти замуж за Тода? — Одри ощутила, как новая обида вырастает внутри неё, как тянется из глубин души, прорывается наружу.

— Нет, Одри, нет. Мы потом об этом поговорим. Ладно? Расскажи, где ты и что с тобой?

Одри закрыла лицо ладонью, всё ещё не веря в происходящее.

— И выкуп ты за меня заплатишь не потому, что любишь, а потому что без меня весь твой чёртов план провалится, да?

Она хотела сбросить звонок, но Джокер перехватил её руки и засмеялся, вклиниваясь в семейную драму.

— Какой нака-ал страстей. Ты так убедительно врёшь своей дочери, что аж сердце щемит, — голос Джокера был насквозь пропитан сарказмом.

— Что ты сделал с моей дочерью? — сухо спросил Брюс.

— Что? Я? Да ты же сам слышал, что она не кричала, как ей плохо или страшно. Была бы у меня камера под рукой, я бы снял, какая она сидит, целая и невредимая. Честно. Пока живая. Так что там у нас насчёт Бэ-этмена? — последнее слово Джокер угрожающе прошептал.

— Я организую вам встречу взамен на Одри. На пересечении…

***

Вечер радовал прохладой, сменившей душную комнату. Солнце уже укатилось за горизонт, прощаясь с городом и посылая ему последние алые лучи. В чёрную заводь неба словно налили гранатовый сок, и сейчас он перемешивался с вечерними красками.

Одри стояла на крыше в окружении вооружённых людей в клоунских масках. Они правда переживали насчёт того, что она сбежит? Куда? Она не планировала прыгать вниз. Шестнадцать — плюс-минус — пролётов вниз, и прощай? Ну уж нет, у Одри всё ещё были планы на будущее, и рано или поздно они воплотятся в жизнь.

Джокер подошёл сзади, и когда его руки коснулись Одри, она вздрогнула. Пальцы легли на тонкую шею, погладили бархатную кожу.

— Маленький подарок на день рождения. Лучше поздно, чем никогда. Да-а?

На шею лег прохладный кожаный ремешок, щёлкнул замочек, и Джокер приобнял Одри.

— Что это?

— Бомба. Тебе ведь никто ещё не дарил бомбу? Нет? А чё ты нервничаешь? Ты не рада подарку? Согласен, это не яхта, но как знать, вдруг…

— Отпусти её, — Бэтмен появился внезапно, как и всегда.

— А вот и мышка! Знакомься, Одри, это Бэтмен. Бэтмен, это Одри. Итак, раз уж мы все теперь знакомы, может быть, снимешь маску, покажешь нам своё лицо? И тогда, может быть, я отправлю Одри домой, под крылышко папочки.

— Нет, не отправите, — перебила Одри. — Я не хочу домой, я не пойду с этим… Бэтменом.