Wolfhill (СИ)

Тэрим поправляет спадающую с головы шапку и улыбается, когда Кёнсу и Чонин отряхиваются от упавшего на них с ветвей ели снега. Для Сон лучшим способом хоть как-то придти в колею было занятие привычными делами – организация новогоднего праздника в школе в том числе. Пока мальчики срубают пушистую ель, девушка думает, что Раныль так и не увидит зиму в Вульфхилле.

Вздыхает и смотрит в небо. По крайней мере, они все живы.

Да.

Это самое главное.

Чонин будто читает её мысли, смотрит прямо в душу и будто бы кивает. Тэрим может лишь догадываться, насколько волку тягостно от своего меченого человека. Но девушка уверена в том, что чувствует её одноклассник, подросток всего лишь на самом деле, в разлуке от любимой девушки.

Тэрим растягивает губы в мягкой улыбке. Чонин её зеркалит, но Тэрим видит, как искажённо у него это выходит.

\

Метка ноет. Раныль устала бороться с ощущением почти ожога на коже, который грозился свести девушку с ума. Она лежит на своей кровати и бездумно смотрит в потолок.

Мама суетится, без конца пичкает обезболивающими, жаропонижающими, в конце концов, порывается вызвать скорую. Раныль смотрит на бледное лицо матери и желание зашипеть заветное «я же просила меня оставить» настолько реально, что пугает и заставляет себя стыдиться.

На самом деле, Раныль понимает, что вины матери нет – она беспокоилась, а кто бы нет, будь он родителем?

«Со мной всё хорошо, мам» говорит Раныль.

«На мне же всё как на собаке, мам, я буду в порядке» говорит.

«Не заставляй его ждать» говорит и выталкивает мать на свидание с будущим отчимом.

Мать в последний раз ощупывает дочь на предмет целостности, целует в лоб и уходит с тонной обеспокоенности в глазах.

«Если что, звони» говорит мама, и слышится звук захлопываемой за ней двери.

Раныль, на самом деле, очень её жаль, потому что она вполне обоснованно волнуется за дочь, но сама Хан не в состоянии объяснить, что с ней.

Брюнетка закрывает глаза и делает глубокий вдох, чувствуя, как изнутри поднимается поток горячих слёз. Иногда это происходит само по себе – слёзы катятся из глаз как сумасшедшие, даже при отсутствии желания плакать.

Мысли о том, что она окончательно слетела с катушек, посещают её в первую очередь. Истина открывается ей лишь позднее.

Это Чонин.

У них же чёртова неразрывная связь. И если она в состоянии чувствовать его, он её тоже должен.

Раныль даже не пытается не думать о нём, забыть, пробовать жить как нормальные люди, раз за разом бередя рану, заставляя метку пылать праведным огнём под кожей.

Она глубоко выдыхает и представляет перед собой себя и Чонина на их поляне. Как в начале года. Когда ничего не предвещало, и всё было хорошо.

Раныль знает, он это почувствует.

Надеется, что почувствует.

\\

Чонин смотрит на представшее безобразие перед ним с завидным спокойствием. В их, казалось бы, всегда опрятно убранной гостиной царит полный бедлам.

Чанёль с самым недовольным видом на свете сидит на диване, свесив свои длинные конечности. У него на голове праздничный колпачок, на свитере – апельсиновый джем. Сехун гиенит по этому поводу, пока Кёнсу усердно пытается сделать виноватый взгляд. Бэкхён с Чунмёном опрокидывают торт и делают вид, что так и надо. Одна Тэрим стоит во главе всей этой вакханалии и, Чонин не верит своим глазам, пытается сдержать горькие слёзы. Её тщательно продуманный план летит к чертям.

– С днём рождения, - подавленно выдаёт Тэрим. Сехун отпускает державший в руках шарик, чтобы тот истошным выдыхающий воздух звуком приземлился у Чонина прямо под ногами.

Тэрим смотрит на него неверяще – кажется, Чонин впервые за долгое время искренне смеется.

\\

Март, 2018.

У госпожи Хан весь день сердце не на месте – будто вот-вот должно что-то случиться. Она упорно отгоняет от себя не самые радужные мысли и пытается просто сосредоточиться на работе. Выходит скверно. Взгляд сам собой натыкается на их с внучкой совместную фотографию, сделанной в сентябре прошлого года.

Как же время пролетело, думает женщина. Раныль теперь снова живёт с матерью и это самое безопасное для неё решение. Невестка (уже нет, напоминает она себе) говорила при звонках, что Раныль начала частенько болеть, и что ту очень часто мучает температура.

Женщина строго поджимает губы – нет, с Раныль всё будет хорошо, метка никогда не проходит бесследно, но с ней можно жить.

Тэрим начинает сомневаться в своих ведьминских способностях, когда с утра натыкается на Сехуна в своём доме, ни разу не почувствовав волчье присутствие. Не то, чтобы Тэрим его недолюбливала, просто парень неимоверно напрягал – Тэрим предпочитала без особой надобности с ним не разговаривать вообще.

Тем временем одноклассник сидит за кухонным столом и попивает чаёк с тётушкой, которая, на секундочку, была не самым активным сторонником связей с оборотнями. Тэрим осоловело смотрит на представшую перед ней картинку и тянется за водой.