XVII. Аббат

Внешне аббатство так же потихоньку хорошело — я выписал из Парижа бригаду каменщиков и нанял местных жителей, присланное кардиналом пополнение личного состава тоже пришлось к делу.

Бабахнул колокол. Я отпил из кружки травяного отвара и снова подошел к окну.

Несколько штрафников, погоняемые палками, еще наматывали круги, а остальные прямо на плацу отдыхали и молились перед приемом пищи. Из-под арки показалась тележка с завтраком, которую бодро тянул решительно ставший на путь исправления фаворит прежнего аббата.

Вопросу питания я уделил особое внимание. При прежнем аббате все питались как Господь на душу пошлет: бунтарский актив жрал, когда хотел и что хотел, как не в себя, остальные ели по возможности, фактически довольствовались объедками.

Пришлось вмешаться.

По уставу Бенедикта братии предписывалось вкушать пищу всего один раз в день, но при таких нагрузках как у меня, при подобной практике, на особую производительность труда не стоило надеяться, мало того, мои монахи быстро протянули бы ноги.

Посему было введено трехразовое полноценное питание. Утром личный состав получал хороший ломоть хлеба с куском сыра и кружку густого, но очень слабоалкогольного пива. В обед на первое — жирную похлебку на мясе, на второе кашу с порцией мяса из похлебки и тоже кружку хмельного, но уже не пива, а разведенного с водой вина. На ужин подавали кусок пирога с тем же пивом. А еще я ввел в рацион разнообразные салаты, варенья и соленья. По постным пятницам мясо заменялось рыбой.

И практика сработала — у монасей поднялось настроение, и они стали работать гораздо живее. Нет, ну нужно же как-то стимулировать народец?

После завтра и водных процедур братия отправилась на работы, а я направился инспектировать вверенное подразделение. И первым делом занялся самым актуальным — безопасностью.

С момента нападения прошла неделя, больше попыток не было, но лучше перебдеть, чем недобдеть.

Обход вместе с братом Игнатием обнадежил. На территории аббатства было организовано два контрольно-пропускных пункта, где круглосуточно стояли усиленные, вооруженные посты. Помимо того, территорию постоянно обходили патрули. Основу охраны составляли боевые монахи брата Игнатия, но к службе уже начали привлекать наиболее способных из постоянной братии. Воинская повинность никакого отторжения у личного состава не вызвала: монахи с охотой шли в караул, потому что караульным полагалась усиленная пайка, к тому же их не привлекали к остальным работам.

Щелей, через которые мог проскочить потенциальный злоумышленник еще хватало, но дело обстояло уже гораздо лучше, чем раньше. К тому же, из Парижа вчера прибыло два десятка щенков породы басерон — очень способных к караульной службе французских пастушьих овчарок. Когда псины заматереют, вопрос безопасности периметра будет окончательно решен.

После проверки караула я как раз и направился на псарню.

— Прошу, ваше преподобие, — брат Франсуа, в миру служивший лесником и назначенный мной псарем взял из корзины смешного косолапого щенка и подал мне.

Я особенным собаколюбием никогда не страдал и сразу передал его Игнатию.

Щен немедленно залился визгливым лаем и попытался цапнуть командира боевых монахов за палец, а когда не получилось, ссыканул тому на сутану.

— Ишь какой… — свирепая рожа Игнатия неожиданно расплылась в счастливой улыбке.

Я усмехнулся, улыбка у боевого монаха вышла уж вовсе страхолюдной, больше похожей на оскал.

И предложил ему:

— Берите его себе.

— Мне? — опешил Игнатий. — Ваше преподобие, но…

— Берите, берите, я разрешаю.

— Ваше преподобие! — монах вдруг упал на колени, так и держа щенка в руке. — Я ваш… ваш слуга! Только прикажите! Я назову его Быком!!!

Я слегка опешил от такой реакции. Надо же, думал, что у этого громилы вместо сердца кусок камня. Ну что же, получилось неожиданно, но на одного лично мне преданного человека стало больше.

Дальше инспектировал производственные подразделения: сыроварню, где уже выставляли на вызревание первую партию сыров, рыбный цех, где солили рыбу по моему рецепту, следом посетил цех где поставили на засолку сало и мясо — тоже по моему методу.

Хоть убей не помню, кем я был в прошлой жизни, но вот передовые по нынешним временам рецепты консервирования и производства продукции из меня просто фонтаном бьют. Если соединить все это с моей явной склонностью к военному порядку, получается довольно странное сочетание. Кем же я был? Ну да Господь с ним, вреда пока никакого, все идет только на пользу.

Добьюсь полного обеспечения аббатства своей продукцией, а там и до продажи излишков доберемся — все пойдет в копилочку. Богу — богово, но и благосостоянии забывать не стоит.

Отдельное внимание уделил винному цеху, на который у меня были особые планы. С сырьем никаких проблем нет, в собственности аббатства огромное количество виноградников по обеим берегам реки Уаз, притока Сены. Все они отданы в аренду, но в арендную плату входит как поставка самого вина, так и винограда в совершенно избыточных для аббатства количествах.