You are not alone, brother (СИ)

А Громовержцу все равно, он медленно подходит к креслу и буквально швыряет аса на пол. Перед глазами стоит жуткая картина: лежащий лицом вниз, плачущий от боли, Локи и этот ублюдок, с каким-то хлюпающим звуком, вдалбливающийся в него.

Но Фандрал очень быстро приходит в себя. Он резко перекатывается к стене и выхватывает из-за пояса длинный тесак. Вскакивает и как-то нехорошо смеется:

– Пришел за братца отомстить? Ну да… этот выродок всегда вместо себя кого-нибудь подсылает.

Тор молчит. Пальцы нащупывают на поясе тонкий кинжал трикстера. Именно это лезвие должно перерезать горло посмевшего прикоснуться к его брату.

– Не понимаю тебя, Тор, – идя по кругу, вкрадчиво говорит Фандрал, – Локи – предатель, лжец, убийца… Тем более, ему не привыкать. Думаю, у Бюлейста член побольше, чем у меня.

– Ты умрешь, – глухо говорит Тор, – что бы ты сейчас ни говорил.

И чуть отступает назад, к письменному столу. Рука незаметно нащупывает нож для бумаги. Со стороны это выглядит так, будто Тор неловко опирается о край столешницы.

И едва Фандрал шагает навстречу, бог Грома широким кистевым движением посылает этот нож в колено воину, с расчетом, чтобы он вошел целиком, пробивая сустав.

Ас с криком валится на пол, пытается сменить положение, но Тор уже рядом. Он за волосы запрокидывает голову Фандрала и резким четким росчерком рассекает горло.

Глава 13. "Неизбежный подарок".

Теперь Локи боится света. Боится до слез, до холодного оцепенения. В его комнате нет даже намека на освещение. Окно завешено плотной черной материей и в помещении почти осязаемый леденящий мрак.

Тор заходит каждый день. И каждый день одно и то же. Тьма, тишина… И только хриплое дыхание Локи, когда Бог Грома обращается к нему.

– Что я могу сделать, Локи?

– Уйди.

И Тору хочется сесть на пол и завыть, подползти к брату, обнять колени и целовать. Целовать… Как собака, как раб.

Но трикстер не позволяет даже этого.

В его голосе нет презрения или злобы… И Тор не видит его лица в темноте.

– Прости меня… Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Уйди.

И Тор уходит. Снова. Чтобы снова вернуться и услышать холодное короткое «уйди».

Проходят еще одни мучительные сутки и Бог Грома снова у черной узкой двери. Пальцы нерешительно гладят ручку, с каждым разом заходить становится все труднее. За что судьба так измывается над Локи? Неужели, ему было мало Йотунхейма? Мало того, что с ним сделал этот ублюдок Бюлейст? И теперь… Тор, конечно же, понимает, что все произошедшее случилось не по его вине, что виноват только свихнувшийся, перепивший Фандрал. Но сделать с собой ничего не может. Он ведь был там, совсем рядом. Он мог услышать все это раньше, мог проснуться. И ничего не сделал. Не успел? Значит, плохо спешил!

Тор толкает створку и замирает на пороге.

– Тор… – раздается вдруг слабый голос трикстера, – ты… не мог бы зайти?

– Локи? Я… где ты? Тут так темно… – голос предательски подрагивает.

Внезапно кто-то проводит пальцами по его плечу. И сразу отдергивает руку.

– Если хочешь, можешь дать мне руку, – почему-то шепотом говорит Тор. – Тогда я не разгромлю твою комнату, – неуклюжая попытка пошутить.

Холодная ладонь неуверенно обхватывает его пальцы. Тор чувствует, как Локи мелко дрожит.

Шаг, еще один… Ноги упираются во что-то невысокое, длинное. Кровать.

– Садись, – голос трикстера звучит неуверенно и как-то потеряно.

Тор опускается на постель и чувствует, как рядом с ним садится Локи.

– Как ты, брат? – Бог Грома понимает, что вопрос глупый, но сказать что-то надо.

– Скажи, зачем ты так тщательно скрываешь свое отвращение? – Тор не видит сейчас его лица, но по измученному голосу догадывается, что трикстер не спал по крайней мере двое суток.

– Я не испытываю к тебе отвращения, Локи, – тихо говорит он, – я не знаю, как доказать это тебе.

– Лжешь, – в голосе мага боль, – и правильно делаешь. Я заслужил.

Тор, наверное, очень больно сжимает его руку. Разворачивает к себе и прикладывает палец ко рту младшего, заставляя замолчать. А потом наклоняется и мягко накрывает его губы своими. Подхватывает брата под спину, чувствуя каждый позвонок.

Локи хрипло выдыхает, и дергается, пытаясь отстраниться. Его ладони упираются в грудь старшего, то ли отталкивая, то ли наоборот – притягивая к себе.

Тор тоже отстраняется и мягко сжимает пальцы брата.

– Как я еще могу доказать?

– Я не понимаю! – отчаяние в голосе Локи зашкаливает, – не могу вместить этого! Как ты можешь так меня любить?! После того, что было – как?

– Я не смогу объяснить этого, брат.

– Когда Фандрал трахал меня, – внезапно говорит Локи, – я думал о тебе. О том, что ты никогда не сделаешь мне больно.

Тор молчит. Он не знает, что ответить, но Локи, кажется, этого и не требуется. Он сглатывает и продолжает: