You love me anyway (SORORATE) (СИ)

— Красивые малыши. Слушай, а как на твоего Соломонса похожи… Ну, с которым ты встречалась… — кокетливо изумилась Фрэнсис, и Сара отвела глаза, запивая услышанное кофе. Настроение её вмиг улетучилось.

— Чего ты такая бледная? Сар, ну что ты всё молчишь?

Фрэнсис болтала непрерывно, и Сара чувствовала, что подруга искренне делится своими делами, но её слова про еврея были ударом в створ. Что ж, Сара и сама видела очевидное сходство, а оттого чувствовала себя ещё более паршиво. Сара вполуха слушала подругу, понимая, что между ними, к сожалению, больше нет ничего общего, и наблюдая, с каким она аппетитом лакает горький кофе. Прошло так много времени с их последней встречи, и сейчас Фрэнсис выглядела уже старше своих двадцати пяти лет. И причиной тому был не только вызывающий макияж или короткая стрижка.

— Расскажи что-нибудь, Сара, а то я всё о себе да о себе.

Сара покрутила в пальцах салфетку:

— Вышла замуж за Луку Чангретту, помнишь его?

Фрэнки кивнула:

— Да, конечно, помню. Эту часть я знаю. Потом, говорят, он тебя в Неаполь увёз к матери, а дальше что?

С трудом размокнув губы, Сара ответила:

— Ничего. Жили в Неаполе пять лет. Счастливо. Лука был хорошим мужем…

— А ты была хорошей женой?

— Нет, я была негодной женой. Потом он погиб, и мне с детьми пришлось вернуться в Лондон.

Фрэнки внимательно слушала подругу и сочувствующе кивала.

Глаза у Сары слипались. Белое вино всегда оказывало на неё такое воздействие.

Когда она увидела, что Фрэнсис вновь наполнила бокалы, то мысленно смирилась с похмельем, которое могло навалиться на неё завтра утром. Сара сделала жадный глоток, и на верхней губе её осталась поблёскивать тонкая полоска, а во рту стояла лёгкая танниность.

— Думаешь, вино облегчит моральную боль? — спросила подруга.

Сара взяла бокал и, покрутив его в руке, пожала плечами.

— Думаю, после того, как я поступила с Лукой, мне поможет только священник.

Фрэнсис не разделяла её убеждённости.

— У тебя усталый вид.

— Да, я почти пьяна! Никогда не умела пить.

Фрэнсис усмехнулась.

— Значит, в этом ты не пошла по стопам своего отца, да? Он имел славу не только англо-итальянского мафиози, но и большого любителя выпить.

Сара ничего не ответила, и слёзы наполнили её глаза от осознания жестокой истины. Она не могла в неё поверить.

— Скучаешь по нему, по своему мужу? — продолжала свой допрос Фрэнки, чтобы было что пообсуждать после, в кругу других людей.

Пару секунд Сара молча смотрела на свой бокал.

— Да, на самом деле я скучаю. Но я никогда, по сути, не любила его, — задумчиво произнесла она. — Он был типичным итальянцем. Природное обаяние и святое понятие чести, которое многие не заслужили, делали его настоящим крёстным отцом. Но дома, со мной и мальчиками, Лука превращался в совершенно другого человека: в заботливого, до жути мягкого. Поэтому да, я порой зверски скучаю по нему.

— Мне очень жаль… — Фрэнсис осеклась, не найдя подходящих слов.

— Не стоит.

— А теперь ты как? Одна? С тем евреем ни-ни?

Сара брезгливо поморщилась:

— Одна. — отрезала она, — А дети действительно его. И не делай вид, что не знала. Все знают.

Фрэнки почувствовала нотки вины и посмотрела на подругу:

— Извини, ляпнула не подумав. Красивые близнецы у тебя, как две капли воды друг на друга. А этот Соломонс, ты знаешь, урод, одним словом. — Фрэнсис понизила голос, — Помнишь, ты как-то приезжала в университет за документами?

Сара кивнула на полном автоматизме, даже не пытаясь изменить интонацию на сожалеющую:

— Прости, я не дождалась тебя, чтобы попрощаться перед отъездом.

Фрэнсис отмахнулась.

— Ты была в кафе с Соломонсом, видела вас. Да дело и не в этом.

— А в чём? — подняла голову Сара.

— Надеюсь, ты не сильно обольщалась, решив, что он приехал в Блумсбери ради тебя?

— Если честно — сильно. До этого дня я думала, что он в компании со своим самолюбием решился взглянуть на мой живот, но… — Сара настороженно прищурилась.

— Тем же утром он прикатил в университет в компании одной еврейской девахи. Говорят, он проплатил ей учёбу, и всем известно, за какие коврижки…

— Он даже не урод, — тихо подытожила Сара, опуская подбородок на подставленную руку, — Урод — это больной человек. А Соломонс не человек.

После этой фразы повисла сухая пауза, и Фрэнсис, заметив огорчение на лице подруги, поспешила приободрить её.

— Сар, а ты не хочешь сегодня на благотворительный приём пойти? Лучшее место, чтобы развеяться, на людей посмотреть и себя показать. Вот приглашение, чтобы ты не обижалась на мой длинный язык.

Сара растерянно взглянула на приглашение и пожала плечами.

— Что ещё за благотворительный приём?

***

Сара не представляла, что её настроение испортится окончательно, стоит ей подойти к дому. Силуэт Алфи она узнала ещё издали, слоняющийся возле бесполезно дорогой машины с нарочитым видом, выжидающий её.

Увидев его, Сара сразу же вспомнила, что сегодня пятница и что Алфи приехал за близнецами, как они и договаривались, чтобы забрать их на выходные. Подойдя ближе, она не поздоровалась с человеком, которого презирала всем сердцем, но он сам остановил её словом.

— Шалом.