You love me anyway (SORORATE) (СИ)

Мальчишки лежали внизу и переговаривались, потому что помощь была не нужна, но им не спалось из-за общей нервозности, витавшая в воздухе дома. Алфи дремал, запустив руки за голову. Дэниел смотрел на кузена и копировал его поведение. В отличие от старшего двоюродного брата, Дэниел выглядел всё ещё ребенком. А вот Алфи — вытянувшийся и раздавшийся в плечах за последние пару месяцев — действительно смотрелся взросло. А его хриплый бас, который слушали и слышали все, делал его ещё более повзрослевшим.

— Расскажи, Алфи, как это?

Алфи поочередно открыл сначала один, потом второй и посмотрел на брата как на дурачка, стоило тому вновь заговорить об «этом». Маленькие близнецы крепко спали в обнимку с Олли. Такая теснота была символом греха: уж слишком рано дети узнавали, откуда они берутся… Это еще ничего, ерунда! Есть жилища и похуже, где на одной кровати спала вся семья — и родители, и дети. Всей гурьбой!

— Что именно? — с невинным видом спросил Алфи, подавляя ухмылку, чувствуя взор братца, бегущий по его телу.

— Кончай прикидываться! То самое, а? — нетерпеливо допрашивал его Дэниел.

Соломонс потёр грудь, раздумывая, и, наконец, нарушая тишину, ставшую утомительной для кузена и Алфи это знал, нарочно выдерживая паузу.

— Это было вчера, да, — вздохнул он, раздувая ноздри. — Я же тебе говорил, что мне понравилось и всё такое. Она была сверху, сидела на мне, — Алфи уверенно запустил руки за голову, расправляя мышцы, демонстрируя силу. — Думаешь, почему я сегодня такой расслабленный? — спросил Алфи с наглым прищуром, продолжая лежать и прикрывать глаза, — Ну, я утолил твоё любопытство?

Дэниел завистливо посмотрел на кузена.

— Что, прям-таки верхом? — и Соломонс угукнул, подавляя зевок. — А это долго длится?

Алфи отвернулся на бок.

— Зависит от того, как долго не было. Всё, засохни мелкий, я спать хочу!

— Не называй меня так! — пихнул он двоюродного брата в плечо, улавливая бугристость мышц.

Внезапно раздался громкий стук в дверь и старшие мальчики вскочили, переглянулись и стихли.

— Отец Сьюзи Ричардсон тебе сейчас устроит! Он тебя расслабит из ружья с дробью соли в заднице! — злобно проговорил Дэниел, заливаясь смехом. Едва веселье утихло, он поднялся с постели.

— Она сказала, что ей семнадцать! — Алфи ловко переметнулся через спинку дивана, хватая рубашку, когда стук в дверь стал настойчивее.

Дэниел со злорадством подошел к двери, пока Альфред натягивал брюки. — Береги яйца! — бросил он кузену, открыв её, и тут же отлетел в сторону, сбитый с ног Оттавио Сабини.

Алфи чертыхнулся и от сердца его почти отлегло, наблюдая как Дарби влетел в их жилище и шмыгнул наверх. Лестница загромыхала, когда тяжеловесы из полицейского участка рванули за ним. Соломонс-младший помчался по ступеням, чтобы вытащить Дарби из очередной передряги, пролетая мимо спальни матери, сбивая на ходу таз с остывшей водой, опрокидывая его. Бегущие за Дарби, а теперь и за Соломонсом, полицейские подвернулись от разлитой жидкости и это создало «эффект домино». Алфи впихнул одноклассника в спальню и тот, благодарно улыбнувшись еврею, нырнул в окно не оглядываясь.

Тава вышла в коридор, осматривая полицейских, понимая, что в этом обществе инфаркт настигнет её раньше сорока лет.

— Что вы тут устроили? Иса рожает, а вы гоняетесь за Алфи?! — мужчины встали на ноги, отряхивая мокрую форму. — Убить вас мало! Устроили кошки-мышки, таки! — сквозь злость произнесла женщина.

Офицер проглотил недовольство, бросая взор на Алфи, который был ему не нужен.

— Чем вам помочь, миссис Соломонс?

— Есть у кого-нибудь бутылка медовухи? — спросил Джеффри и все присутствующие посмотрели на него, как на привидение. — Для обработки, чёрт возьми!

— Да, завалялась, только дешевого джина, сгодится?

Доктор задумался.

— Неси! — махнул он рукой, делая надрез.

Полицейские побрели вниз и офицер Гилберт глянул на проснувшихся детей.

— Пойдем, дам бутылку, — позвал он Олли к машине, мальчик послушно побрел за ним, натягивая пальтишко. — Скажи Дарби, что мы отложим расправу над молодым отцом до завтра!

Алфи хмыкнул в ответ.

Вскоре раздался негромкий крик. Суматоха нарастала. Иса неподвижно лежала, откинувшись на подушки, её лицо было бледным и безжизненным. Дарби, отметив, что полицейские покинули улицу, осторожно выбрался из тени и, отряхнув свой единственный костюм, побрел к двери. Он поднялся наверх и стыдливо опустил голову, протягивая раскрытую ладонь стоящему под дверью Алфи. Парень скривил губы в раздумьях, стоит ли принимать дружбу, нехотя пожимая светлую, влажную от пота ладошку.

— Девочка…— пропела Тава и юноши переглянулись, одаривая друг друга робкими улыбками. В голосе женщины было столько доброты и нежности. — Какая прелестная девочка!

Миссис Браун передала дитя женщине, а та, покачав его, протянула Исе, девушка с упоением приняла свою малышку.

— Какая она крошечная!