You love me anyway (SORORATE) (СИ)

— М-м… — промычал Алфи безучастно, наблюдая как растительная пыль разлетается по столу, осыпает его чёрные брюки и наполняет кабинет запахом трав.

— Разве вы не знали?

Алфи раздраженно опёрся на трость.

— Я знаю то, что знаю, — бормотал он. — А если я этого не знаю, то это не значит, что я нихрена не знаю.

Доктор проигнорировал нерадивого мужчину.

— Итак, я могу предложить вам несколько верных способов и все они перед вами, мистер Соломонс. Вы можете выбрать тот, который покажется вам наиболее гуманным. — доктор усмехнулся и протянул Алфи первый свёрток, предлагая свой товар с ноткой издевки в тоне, понимая, что ходит по краю.

— Пижма — самое простое и примитивное средство с минимальным эффектом обойдётся вам в двадцать гиней. Мята болотная — в двадцать пять гиней, можжевельник — двадцать восемь. Но, есть и спорынья — самое надёжное средство, не дешёвое, которое обойдётся… — тянул он, прокручивая в руках, якобы вспоминая цену. — В пятьдесят гиней, — протянул он Алфи. — Но вам, как достопочтенному господину, я могу предложить всего за сорок пять.

— А если я хочу смешать всю эту ебань? — поинтересовался Соломонс, небрежно швыряя сверток назад доктору, откидываясь на спинку стула.

— Вы любите азарт, мистер Соломонс?

— Что ещё за бред? Н-е-е-т… Я лишь предпочитаю играть не по правилам. — заверил он, крутя в руке трость.

— В таком случае, у вас, уважаемый мистер Соломонс, как у бывшего вояки, всегда найдётся горстка пороха. — доктор стелил мягко, лебезил со всей душой, представлялся цирковой мартышкой за свои тридцать фунтов, готовый поцеловать Алфи в зад, по требованию.

— И бутылочка знатного сладенького джина, в котором вы смешаете сие снадобье, — улыбнулся он. — А там всё по инерции. — махнул Грэг рукой, мол, дело пустяковое.

— На сон грядущий преподнесете своей леди приготовленный «териак», да со всей внимательностью и рыцарством проследите, дабы она приняла в себя всё без остатка, — лестно выкушивал доктор. — Прикажите прислуге постелить лощенку в два слоя, чтобы простыни ваши пожалеть. А ближе к утру вашу преждевременно вызванную дамской дуростью «головную боль» как рукой и снимет.

Алфи, отяжеленный ломотой в сердце, незаметно вздохнул, представив себе Сару.

В раздавленном воображении она сидела на кровати перед камином его спальни, где они часто проводили время вместе, а Сара играла со щенком. На ней было простенькое белое пижамное платье, тонкие хлопковые носки и мягкая улыбка на устах. Её длинные волосы заплетены в косу, а короткие прядки тщательно спрятаны за ухо.

— Алфи, — прошептала бы она медовым голосом, растопленным от тепла камина.

Алфи устало улыбнулся бы ей в ответ.

Она была бы чудо как хороша, а её улыбающаяся мордашка с большими голубыми глазами всегда поднимала ему настроение, как и её изящная фигура под тканью.

Он протянул бы ей бокал с тем, что посоветовал доктор и сел бы в кресло. На её вопрос, что это, он похлопал бы себя по колену.

Сара поднялась бы с постели, оставив щенка, и, забравшись к нему на колено, преданно и ничего не подозревая улыбнулась, делая глоток.

— Не могу обещать никаких гарантий относительно того, какие могут настичь ослож…

Алфи поднял голову со сложенных рук на трости и злобно взглянул на доктора, который тут же осекся, вставив вопрос.

— Кстати, а сколько девушке лет?

Доктор Фарлей всегда чуял, когда дело пахло жареным и когда пора закрыть рот и очень гордился этим талантом. Что-то во взгляде мастера Соломонса его насторожило.

— Девятнадцать, — проронил Алфи. — Только девятнадцать.

— Только девятнадцать, говорите? — доктор сценически рассмеялся.— Это естественно, что ваша яблонька начала плодоносить! Где её родители?

Любой другой на месте Алфи закусил бы губу, но только не он.

Алфи, шумно втянул носом воздух и, подумав секунду, произнёс:

— Я присматриваю за девушкой по просьбе матери. Видите ли, она моя дальняя родственница. Её мамаша по-малолетству совершила ошибку — сбежала с каким-то итальяшкой. Юная особа — результат кровосмесительного союза, что с неё взять? В детстве она напоминала лягушонка. Но всё имеет свойство расти и меняться. Вымахала, чертовка, и принялась совращать зрелых мужчин, ага?

Доктор поднял бровь. Итак, этот ребёнок не от мистера Соломонса или он не понял? Во всяком случае Алфи Соломонс обеспечен, значит, сможет хорошо заплатить. Очень хорошо.

— Ох уж эти жертвы метисации! Яблоко от яблони, как говорится. Я прекрасно понимаю, что это всё должно остаться между нами, мистер Соломонс. Вот что получают достойные люди вроде вас в ответ на свою доброту? — доктор покачал головой.

Алфи подытожил всё многозначительным мычанием.

— Кажется, я вас понимаю… Вы не доверяете пороху, такому же вредному и бесполезному средству, как и «бабушкины травки». Сюда же можно отнести хинин, скипидар, свинец — это всё один большой несчастный метод, при неправильном использовании, разумеется, который предлагают другие светилы, — рассуждал доктор.

— Ага, — Алфи сложил руки в сотый раз, чувствуя, как его голова действительно наливается свинцом, навострившись, озирая врача.