You love me anyway (SORORATE) (СИ)

Алфи зажмурился, как бы вновь ощущая себя где-то внутри холодного кабинета и тошнотворный страх, запах крови и отблески алости. Перед глазами неотступно стоял образ той женщины и её младенца, и Алфи снова закрыл глаза.

Это он чуть не толкнул бедную девушку на такое ужасное дело, едва заставил её страдать, мучиться от боли и кричать, как та страдалица.

Алфи нежно поцеловал Сару, и тут же столкнувшись с её взглядом, проникся тем, как жгучий стыд, не свойственный его характеру и стилю жизни, откуда-то снизу поднимается к сердцу.

Его белое, как у покойника, лицо, заставило Сару серьезно насторожиться, а опущенный взгляд красных глаз и вовсе испугал. Алфи в очередной раз увёл лицо в сторону, чтобы она не увидела его слабости.

Сара смотрела на него не отрываясь, большими взволнованными глазами, сглатывая непонимание, кривя шею то на один, то на другой бок, как любознательный котенок.

Руки Алфи дрожали, и это как виделось по сотрясаемой в воздухе трости, так и чувствовалось лично Сарой. Его влажные ледяные пальцы впились в её.

Она ничего не понимала, видя как Алфи резко сплёвывает наземь. А в это самое время Грэга Фарлея безжалостно избивали двое, влетевших по кивку Алфи, головорезов. Семь месяцев пролежит доктор Фарлей в полном одиночестве, лишённый возможности передвигаться, и только к следующему лету он погибнет от сепсиса и заражения крови. В муках ему будут видеться кричащие женщины и кровь, что никогда не сойдет с его рук.

Сара вздохнула.

— Алфи?..

Он отозвался, отпрянув от стены, запуская руку во внутренний карман пиджака, стараясь не сталкиваться с её, как и всегда, чтобы не случилось, ласковым взглядом. Он шмыгнул, громко и протяжно, протягивая Саре три тысячи долларов, вырученные за сбыт.

Алфи прикрыл глаза вновь, стоило ему невольно вспомнить как кровь бежала по кафелю, опираясь на трость. Война! Чертова война казалась ему сладким сном по сравнению с тем, что он увидел!

— Я сам, поднявший меч, однажды от меча и погибну. — проговорил он, нарушив непонимание, сжимая ладонь Сары с вложенной в неё трубочкой купюр, видя свою — дрожащую и влажную.

Сара впитывала его слова.

— Я использовал насилие и агрессию против тебя, против вас, — очертив её образ рукой, Алфи собрался с мыслями. — И вынужден признать, что те же самые средства однажды могут быть применены и против меня.

Он осмотрелся и громко вздохнул, ткнув пальцем в её платье.

— Потому что «он» рано или поздно вырастет и вряд ли станет паршивым терпилой, который не знает как устроен этот поганый мирок и когда выбирать время для мести!

Алфи направился к машине, а Сара осталась стоять на месте. Не оборачиваясь, он забрался в машину и помощники закрыли за ним дверь.

— Алфи… — позвала она его беззвучно, шевеля губами. — Не оставляй меня, я не знаю, что делать.

***

Сара никак не могла уснуть и ворочалась в постели. Она легла в восемь вечера, а сейчас уже был второй час ночи, но спать совсем не хотелось. Мысли её вертелись вокруг всё той же проблемы, но когда она пыталась найти выход из положения, разбредались в разные стороны. Выхода просто не было.

Девушка была в смятении. Если она расскажет близким, кто отец ребенка, без убийства, как говорил Алфи, не обойдётся. Тем более, что он её бросил. Пусть Алфи и причинил ей боль своим поступком, но она не желает становиться причиной его смерти. А отец и дяди непременно его убьют.

С другой стороны хорошо бы рассказать всем, чтобы Лука оставил её в покое раз и навсегда, но опять же, тогда погибнет Алфи.

Сара положила руки на живот и прикрыла веки, из-под которых скатились слёзы. Крохотное создание, которое она носит под сердцем, ждет своего часа, чтобы ступить в этом мир с надеждой. Он или она, вероятно, хочет неуклюже ступать маленькими ножками по прогретой солнцем земле, рисовать зелёное деревце и быть любимым своими родителями.

Сара перевернулась на другой бок в постели, смяв одеяло. Она почувствовала на губах солёный вкус слёз.

Нет, Сара никогда не даст Алфи приблизиться к этому ребенку. Она не станет унижаться сама и не позволит делать этого маленькому Соломонсу.

Будь на месте Алфи другой тип, вроде Луки, отец и дяди отделали бы его как следует и незамедлительно сыграли бы пышную свадьбу по всем итальянским традициям. Но сейчас всё гораздо сложнее. Отец скорее перевернёт небо и землю, чем согласится на брак Сары со своим врагом, если бы даже Алфи захотел этого.

В половине третьего ночи едва задремавшую Сару разбудил лёгкий приступ короткой боли, который заставил её сжаться и лечь на живот. Она чувствовала неприятные спазмы, пытаясь во сне найти удобное место, которое облегчило бы её состояние.

Полностью проснувшись, Сара ощутила прилив жара к лицу и тошноту.

Кое-как поднявшись с постели, ноги понесли её в спальню родителей. Сара вошла в комнату, слегка ссутулившись. К счастью, мать спала одна. Отец, а значит и Лука, ещё не вернулись из Бирмингема. Сара опустилась к изголовью на колени, чувствуя прохладу с пола и общую нервозность.

— Мам… Мама… — позвала она.