You're All I Want (СИ)

— Хорошо, извини, — пробормотал он себе под нос, а затем добавил: — Мне нужно знать.

Я лишь смотрел куда-то в сторону, наблюдая за вечерней жизнью города и не собирался ему ничего отвечать. Я чувствовал, как он смотрит на мои ссадины, досконально изучает мое лицо, и мне было просто неприятно и неудобно от такого настойчивого и пронзительного взгляда, который, готов поклясться, я чувствовал своей кожей.

— Успокойся и объясни мне нормально, что случилось, — тихо произнес он, прикуривая свою сигарету и все еще не сводя с меня своего взгляда.

— Я абсолютно спокоен. — изрек я. — Ты мне ничего не удосужился объяснить после всего, что было. Я думал, ты…

— Мы уже все выяснили. — бессильно выдохнул он. — Я же попросил не задавать вопросов.

— Тогда я прошу от тебя того же, — ответил я, развернувшись, и наши взгляды наконец пересеклись. Я снова чувствовал себя так, словно никогда не смотрел ему в глаза и от этого смущался еще больше.

— Блять, я так не могу, — неожиданно сказал он, — Послушай, нам надо поговорить.

— По-моему, ты мне уже все сказал в понедельник. И я с тобой говорить не хочу.

— Не все, — начал он заверять меня, но я был так удивлен его наглостью, что просто не удержался и перебил своего бывшего друга:

— Знаешь, мне хватило того, что ты меня на хуй послал вообще ни за что.

— У меня были причины, я… — снова запинался он, путаясь в словах, но мне было его ни капельки не жаль.

— Наверное, твоя бездушность и бесконечный эгоизм? — спросил я, чуть сощурившись. — Мне пора.

Вопреки всем своим желаниям, я оттолкнул его и спешно направился обратно в гостиную. Дурная голова, мог бы догадаться, что он тоже здесь будет. И почему я не подумал об этом? Тогда бы уж точно не приходил. Поведение Рихарда невероятно злило меня и просто выводило из себя. Как он может интересоваться подобными вещами, когда наговорил мне такого неделю назад? Зачем он вообще это делает, если мы уже разобрались с этим дерьмом и решили оставить его в прошлом?

— О, Пауль с Рихардом вернулись, — улыбнулся Шнайдер, махая мне пустой бутылкой из-под вина. — Тогда начнем играть в бутылочку.

— Я, пожалуй, пойду… — заторопился я, чтобы свинтить в другую комнату, но рука Шнайдера остановила меня, когда я был уже так близок к выходу из гостиной.

— Так, Ландерс, ты остаешься и играешь, ну что ты как маленький? — возмутился он в ответ на мои возражения.

— Черт… — пробубнил я и уселся рядом с Мартой и Эмили. Ну вот, теперь еще и она будет принимать участие в этом разврате. Если мать узнает, то мне точно придется уехать из страны. Я просто сидел и молился, чтобы бутылка повернулась как-нибудь иначе, но по всем законам жанра, как это обычно и бывало, я встрял. Горлышко указывало на меня. Подняв взгляд, я натолкнулся на взволнованного Мартина, который, казалось, был удивлен не меньше меня. И он здесь.

Парень неловко отряхнул рубашку и чуть привстав на коленях, нерешительно дернулся ко мне. Он боялся. Я не знал, меня ли? Или, может быть, людей вокруг? Но что-то явно вселяло в него этот испуг и страх, и мне даже стало его жаль. Мои же глаза метались от удивленной сестры к ликующему Шнайдеру, и я просто не понимал, что мне делать. Очевидное дело, нам нужно было сделать то, чего вокруг все так хотели. Заметив мою явную нерешительность и сомнение, ребята вокруг стали хлопать в ладоши и кричать хором: «целуйтесь». Кричали, наверное, все: пьяный Тилль, которого я даже не заметил с самого начала, относительно бодрый Шнайдер и даже моя сестра. Шум все усиливался, я придвигался ближе к Мартину, и создавалось ощущение того, что мы с ним за руки-то никогда и не держались - этим-то и вызвано мое смущение, которое так позабавило народ вокруг. Это нужно было сделать у всех на глазах: на глазах у моих друзей, при моей сестре и других одноклассниках. Когда я собирался потянуться к Мартину и просто прекратить эту неловкую паузу, сопровождающуюся завываниями и усиливающимся свистом, Мартин сам сделал это, просто подавшись вперед и прижавшись своими губами к моим. Даже не прикасаясь к Мартину, я чувствовал, как тело парня пробрала неистовая дрожь, и это было заметно даже в его резких движениях. И тут-то я понял: это его первый поцелуй, а я нагло его спиздил. Ну что же, надо сделать его более нормальным. Я придвинулся к нему еще ближе, все еще не открывая глаз, и почувствовал, как язык парня все же неуверенно проникает в мой рот, едва соприкасаясь с моим, а его дрожащая рука уже бессознательно сжимает мочку моего уха. В ту же секунду моя ладонь аккуратно легла на его плечо, притягивая парня к себе. Рука Мартина переместилась на мою шею, а тонкие холодные пальцы уже невесомо касались кожи за ухом, немного поглаживая ее. Нет, нет, это была уже не просто игра в бутылочку и обычный поцелуй, который мы обязаны были претворить в жизнь по установленным правилам. Под шумный свист и аплодисменты лично от моего друга Шнайдера, я, все же отстраняясь от Мартина и наблюдая за тем, как он ошарашенно глядит на меня, вытирая свои губы краем рукава, шумно выдохнул и вернулся на свое место.