«З» - значит злоба (ЛП)

Все действия позади меня прекратились, и я спиной чувствовала всеобщее внимание.

Никто не ответил на мой звонок. Как и другим, мне придется остаться здесь, надеясь поймать кого-то из Малеков, когда они будут входить или выходить. Я попробовала еще раз, но на звонок откликнулась только мертвая тишина в доме.

Я вернулась в машину и повернула ключ в зажигании. В мою строну уже направлялась темноволосая репортерша. Она была лет сорока, в огромных солнечных очках и с ярко-красными губами. На ходу порылась в сумке и вытащила сигарету. Она была высокая и стройная, одета в слаксы и короткий свитер. Я поражалась, как она выдерживает в такую жару. Золотые серьги. Золотые браслеты. Устрашающая пара десятисантиметровых каблуков.

На мой вкус, ходить на высоких каблуках — все равно, что пытаться научиться кататься на коньках. Человеческие лодыжки не подготовлены к таким требованиям. Я восхищалась ее балансом, хотя, когда она подошла, я поняла, что босиком она, наверное, ниже меня ростом.

Она покрутила рукой, попросив меня опустить стекло.

— Здравствуйте. — Она подняла сигарету. — Огонька не найдется?

— Извините. Не курю. Почему бы вам не спросить у них?

Она обернулась, взглянув на двух мужчин на дороге. Ее голос был хрипловатым, а тон презрительным.

— А, эти. Это мужской клуб. Они даже не обратят внимания, если у тебя нет чего-нибудь взамен.

Ее глаза вернулись ко мне.

— А как насчет вас? Вы не похожи на репортера. Кто вы, друг семьи? Старая любовь?

Меня невольно восхитило, как спокойно она перешла прямо к теме, небрежно, беззаботно.

У нее, наверное, были полные штаны радости, в надежде, что я предоставлю лакомый кусочек пикантной информации и она сможет сорвать куш.

Я начала закрывать окно. Она быстро подняла свою сумку, перевернула и засунула в оставшееся пространство, так что окно не могло полностью закрыться.

— Не обижайтесь, — сказала она, — но мне интересно. Вы, случайно, не тот частный детектив, о котором мы столько слышали?

Я повернула ключ в зажигании.

— Пожалуйста, уберите сумку.

Я чуть-чуть опустила окно, надеясь, что она вытащит сумку, и я смогу уехать.

— Не торопитесь. Куда спешить? Публика имеет право знать такие вещи. Я все равно собираюсь получить информацию, так почему бы не убелиться, что она точная? Я слышала, что парень много времени провел в тюрьме. Это было здесь, или на севере?

Я немного подняла окно и включила передачу. Слегка надавила ногой на газ и отъехала.

Она держала сумку за ремешок и шла рядом, продолжая разговор. Думаю, она привыкла распоряжаться водителем, который был в ее власти, когда она использовала трюк с сумкой.

Я увеличила скорость, заставив ее перейти на трусцу. Она дернула за ремешок, крикнув «Эй!» Я ехала со скоростью не больше четырех километров в час, но ее трудно придерживаться на каблуках такой высоты. Я еще чуть прибавила газу. Она дернула сумку и остановилась, глядя в оцепенении, как я уезжаю. Я проехала мимо двух мужчин на дороге, которых, кажется, позабавил грубый комментарий, который она выкрикнула мне вслед. Я не могла слышать слов, но намерение было понятно. В зеркало заднего вида я наблюдала, как она показала мне «птичку».

Она сняла туфлю и швырнула в мое заднее стекло. Я слышала мягкий звук столкновения и увидела, как туфля отскочила, когда я прибавила скорость. Длинный ремешок сумки свисал и хлопал по дверце машины. Метров через сто я остановилась, опустила окно и выпихнула сумку. Оставила ее прямо на дороге и поехала домой.

У дома на тротуаре лежали две газеты. Я взяла обе и оставила одну на пороге Генри, перед тем, как зашла в дом. Включила свет и налила себе бокал вина, потом села за кухонный стол и развернула газету. История была во втором разделе и тон был странным. Я ожидала сказочную версию жизни Гая, его удаление от семьи и последующуюдуховную трансформацию. Вместо этого Джефф Катценбах склепал вместе, в душераздирающих деталях, список всех грехов юности Гая: бесчисленные случаи неосторожного вождения, вандализм, неподобающее поведение в нетрезвом виде и оскорбление действием. Некоторые обвинения относились к временам его несовершеннолетия и должны были быть отменены или храниться в суде под замком. Откуда Катценбах взял эту информацию? Что-то из нее, конечно, было в публичном доступе, но меня интересовало, откуда он знал, где искать.

Конечно, он получил подсказку в намеке Макса Аутвэйта на неприятные ситуации, в которые попадал Гай. Я с беспокойством подумала о газетных вырезках, которые хранил Бадер Малек. Не мог ли Джефф каким-то образом их увидеть?