Z — значит Зомби

— Слышь, чего говорю-то, — Андреич смотрел на Трошина как-то затравленно. — Тут не шуточки. Тут выходит — плотину в городе размыло, а? Помнишь, как дрогнуло-то?

— Да ты что!.. — Трошин осекся.

Он снова сел на бочку, потер виски пальцами.

— Так, — он снова вскочил. — Одно к одному. Как ни крути — одно к одному, понимаешь?

Андреич ничего не понимал.

Трошин развернулся и решительно направился к санитарной машине, куда мужики уже таскали связки пиломатериала. Андреич старался не отставать.

— Отставить погрузку! — скомандовал Трошин.

Поселковый врач — статная и суровая на вид женщина лет тридцати пяти, одетая в болоньевый плащ и простые рабочие брюки, — вышла из кабины со стороны водителя. Трошин остановился напротив и проговорил, вкладывая в голос максимум официального железа:

— Товарищ врач, ваша машина временно конфискуется для выполнения важного мероприятия государственного значения.

— Что?! — усмехнулась женщина.

Трошин украдкой обернулся, а затем так же тайком показал удостоверение.

Врач тут же как-то обмякла.

— У меня, между прочим, муж тоже старший лейтенант, — сообщила она с крохотной ноткой высокомерия.

— Так что с досками-то делать? — озадаченно спросил Петруха.

— Разгружай, — с досадой махнула рукой женщина. — Завтра заберу. Только машину я вам, товарищ Трошин, не доверю. Делайте что хотите, а я тоже поеду. А куда вам ехать-то надо?

— Куда угодно. Мне нужен телефон, межгород, срочно.

— Ближе всего прямо в город… Ну, чего встали, разгружай!

И оторопевшие мужики бросились освобождать машину.

5

Познакомились уже в дороге. Женщину звали Галиной, и рулила она лихо — на зависть любому мужику. На лесопилку приезжала не впервой — собирала по всей округе материалы для ремонта фельдшерского пункта в подшефном селе. За поллитру спирта мужики с радостью грузили ей остатки, брошенные прежними владельцами.

Услышав про возможный прорыв дамбы в городе, призадумалась. А главное — перестала ворчать по поводу самоуправства Трошина.

Правда, то и дело спорила с Андреичем, какой дорогой лучше ехать. Оба были местными, и у каждого имелось по пять точек зрения на лучший маршрут.

Сейчас машина шла по просеке, дороги тут не было, а была хорошо утоптанная колея, по которой «санитарка» катилась как по рельсам.

— Вдоль балки не пройдем, — сердито твердил Андреич.

— Ничего, вчера проходила и сегодня пройду.

— Сегодня вода поднималась. Там и так было по самое горлышко, а теперь дорогу точно залило. Встрянем в грязюку по самые уши, помянешь мое слово.

— Что за балка? — не выдержал Трошин.

— Да овраг там был простой, а потом по нему отводное русло проложили. Как какой дождик — все на дорогу льется через край. А сейчас и подавно.

Вскоре Трошин и сам увидел. Отводное русло сейчас выглядело как грязная канава, забитая мусором. В такую же канаву превратилась и дорога, идущая слева от него.

— Подумаешь, — хмыкнула Галина и решительно переключила раздатку на два моста.

Правда, с дороги съехать все-таки пришлось — там было совершенное болото. Колесам легче было катиться по скошенному полю. Грязевые потоки вылезали на это поле длинными блестящими языками, и Галине то и дело приходилось брать левее, дальше от расплескавшегося русла.

Темнело. Дождик, которым, казалось, был пропитан воздух, так и не начинался, но небо оставалось тяжелым и набрякшим. Колеса чавкали по размокшей почве, комья грязи летели от машины во все стороны.

Наконец случилось то, о чем так настойчиво пророчил Андреич. УАЗ, что называется, сел, погрузившись в грязь по самые оси. Пятиминутной серии попыток выкарабкаться хватило, чтобы окончательно утопить его в трясине и понять — езда кончилась.

— Далеко до города? — спросил Трошин, стараясь сохранять спокойствие.

— До города еще прилично, — хмуро ответила Галина. — Но тут до большака километра два всего, там машины часто ходят. Может даже, если повезет, тракториста какого-нибудь уговорим на подмогу…

Идти по размокшей почве оказалось тяжелей, чем представлялось сначала. Постоянные перепрыгивания и поиск мест посуше вытягивали силы, которых и так сохранилось немного.

— Это что такое, не пойму… — пробормотал Андреич, нагибаясь к земле.

В руках у него зашелестела новенькая двадцатипятирублевка.

— А вон еще… — удивленно проговорила Галина. — Да их тут полно!

Через минуту все убедились, что земля вокруг обсыпана десятками, четвертными и даже сторублевками. Влажный ветерок гнал их со стороны дороги в поле.

Одурев от денежного дождя, все трое сначала просто бестолково слонялись, подбирая бумажки и издавая удивленные восклицания.

— Гляди-ка… — обронил вдруг Андреич, глядя на дорогу.

Там стояла прежде не замеченная «Нива». Двери ее были распахнуты, бампер упирался в кучу грунта, оставшегося от разработки русла. Трошин вдруг понял, что уже видел ее сегодня.

— С леспромхоза машина, — уверенно определила Галина и вдруг потрясенно ахнула, прикрыв лицо ладонью. Она, видимо, знала, кто и зачем ездит на этой «Ниве».

— Денежки-то казенные, — заикаясь, проговорил Андреич и рефлекторно отстранил от себя руку с пачкой собранных купюр.