За черным соболем

- Ай, счастливый ты, Сашка,- говорил он, раздувая подпушь,- я сколько за соболем ходил, а редко-редко если двух брал!

Он порывался на другой день идти на охоту вместе с нами, но мы ему не разрешили, боялись, чтобы не разболелась нога.

- Хватит и тебе работы,- уговаривали мы его.- Надо снять шкурки, сварить обед, присмотреть за оленями. Мы ведь не на охоту пойдем, а на разведку. Много соболей добывать не придется.

Кое-как удалось уговорить старика остаться в палатке.

Мы старались охватить поисками как можно большую площадь; увидев следы соболей, отмечали их, но по следу уже не бежали, как раньше. Обилие следов позволяло надеяться, что мы еще наткнемся на зверька. Так и оказалось. Собака загнала на дерево одного, потом вскоре и другого соболя… Пять соболей. Невероятная удача! Кому и когда удавалось добыть столько за два дня?

Когда к концу дня в третий раз послышался лай собак, мы переглянулись:

- Не к добру нам так везет,- сказал Авдеев.- Вот посмотришь, какая-нибудь оказия случится!

Меня тоже смущала такая удача. Было чувство некоторой растерянности.

- Неужели третьего соболя загнала?

- Ты как хочешь, парень, а я третьего соболя брать не буду,- сказал Авдеев.

- Ладно, просто посмотрим и уйдем,- согласился я.

Однако на этот раз на дереве сидел не соболь, а какой-то другой более крупный зверь.

- Рысь.- сказал Авдеев.- Видишь кисточки на ушах?

Рысь лежала на суку, прижимаясь к нему всем телом, и

злобно шипела на собак. Она скалила острые зубы и готовилась уже прыгнуть с дерева, когда раздался выстрел.

Цепляясь когтями за ветки, рысь рухнула в снег и собака вцепилась ей в загривок. Большая кошка была мертва. Рысь, как и росомаха, наносит большой вред в охотничьем хозяйстве. Летом она враг птичьих выводков и гнезд, зимой нападает на беззащитных кабарожек, зайцев, случается, что и на зверя более крупного - оленя, козу, у которых не хватает сил стряхнуть ее с загривка.

Рысь не брезгует полевками, бурундуками, пищухой, белкой и является конкурентом соболя по питанию. Поэтому стрелял я в нее без всякого сожаления. Авдеев тут же на морозе быстро разделал ее и, отрезав заднюю часть туши, сунул в мешок вместе со шкурой.

- Варить будем; все равно что телятина,- весело сказал он.- А шкуру выделать, так хоть на шапку, хоть на воротник…

Вернувшись в лагерь, мы быстро собрались и тронулись в путь на Усть-Ниман.

Петровский радушно встретил нас, сообщил, что в деревню пришла бригада его лучших охотников. Они могут не только показать нам места, где много соболей, но и оказать помощь в подсчете запасов этого зверя в пределах колхозных охотничьих угодий.

Поблагодарив Петровского за участие, мы попросили его предупредить охотников, чтобы они были готовы к выходу с нами в тайгу.

УЧЕТ СОБОЛЕЙ

На этот раз с нами ехали в тайгу четверо местных охотников. Семь нарт вереницей скользили по льду реки. Поднявшись до реки Эликан, караван свернул по этой маленькой речке и шел по ней до истоков. Отдельные вершины гор превышали полторы тысячи метров над уровнем моря. Перевалив через водораздел, мы начали спускаться к реке Ургал.

Я спросил Софронова, что означает это название.

- Ургал - по-нашему-бешеный! Плохая река, летом на лодке совсем по ней ходить трудно.

Сейчас, скованная сильными морозами, река молчала. Береговой лес был закован в толстые наледи. Напирающие снизу грунтовые воды прорывают ледяной покров и растекаются по льду реки, наращивая его толщину. В сильные морозы наледи парят и делают зачастую речку непроходимой для нарт и пеших. В жаркое лето зазеленеют тальники и тополя, ласковое солнце постепенно растопит эту ледяную броню реки.

Ургал - горная река, и летом далеко слышится шум ее вод.

Сверкавшие на горизонте белые конусообразные вершины Буреинского хребта цепью уходили на юг, являлись местом рождения Ургала.

Вскоре на нашем пути стали попадаться следы соболей. Чем выше мы забирались в горы, тем их становилось больше.

- Вот, паря, когда мы нашли соболя! - в восхищении говорил мне Авдеев.- Куда еще больше искать!

Решили сделать остановку, чтобы подсчитать запасы соболя на тысячу гектаров. Для подсчета заложили четыре площадки, каждая по десять квадратных километров. Предстояло тщательно учесть, какое количество зверьков находится на отмеченной площади угодий. Только опытные охотники-следопыты могли отличить след одного зверька от другого и разобраться в путанице следов.

Мне помогли местные охотники. Выпадавшие ночами свежие пороши, а также обильный иней по утрам одевали деревья и кустарники в пушистые одежды и облегчали выполнение нашей задачи.