За Дунаем

Легкое волнение охватило Бекмурзу. Он понял, ради кого так старается Бза. «Но Знаур не богаче меня... Правда, у него два вола. Но я же хотел выдать сестру за богатого жениха? Э, Бекмурза, не думаешь ли ты, что сваты будут приходить к тебе каждый день?»— пронеслось тревожно в сознании.

Гости выпили за тост старшего и, дав им возможность закусить, хозяин налил по второму разу. Но Бза не принял рога.

— Выпей, Бекмурза, если тебе понравились мои слова,— предложил старик.

Бза хотелось услышать, что ответит ему брат Хани-фы, и тогда он будет знать, как вести себя дальше. Да и Бекмурза понимал, чего от него добивается гость.

— Спасибо за доброе пожелание... Да сбудутся в доме моего соседа Знаура твои, богу угодные, пожелания.

— В твоем доме, Бекмурза, в твоем,— перебил гость.

— Пусть сгорит дом, в который вы пришли, если я не желаю вам здоровья и счастья! — горячо воскликнул хозяин.

— Мы верим тебе, Бекмурза, потому и пришли сюда!—ответил Бза.

— Спасибо, еще раз говорю вам, спасибо, дорогие гости,— Бекмурза обвел взглядом сидящих и быстро выпил.

... Гости ушли в полночь. Вернувшись в дом, Бекмурза позвал мать и объявил ей, что не смел отказать таким почетным сватам, как Бза, и, кажется, они породнятся с Кониевыми.

— Знаур — мой сосед, мы выросли вместе, люди считают нас братьями. Да и с Бабу мы не враги... Так почему я должен отказать ему? Как ты думаешь, Бор-хан? — спросил сын.

— Твой отец поступил бы так же мудро,— ответила мать.— Но у него есть старший брат. Разве Бабу женат?

— Вот уже год о нем ничего не слышно. Не может же Знаур ждать его до седой бороды... Это их дело, Борхан. Да и бог простит бедному человеку такое.

— Ты мужчина, и тебе лучше знать, что ты делаешь.

— Вот и хорошо, не бойся, я не ошибусь... А теперь пойду вздремну, кажется, уже рассветает.

Мать проводила взглядом сына, а потом задула лучинку. Вернувшись к очагу, она присела на корточках и подумала: «Знаур — настоящий мужчина, он не даст в обиду Ханифу... И отец его, и дед были мужчинами. Слава богу, дочь нашла свое счастье. Вот бы еще женить Бекмурзу, и тогда мне можно спокойно умереть»,— засыпав жар золой, Борхан пошла в свой угол и еще долго не могла уснуть, ворочалась, вздыхала. А Ханифа лежала на спине с открытыми глазами, ей казалось, что рядом стоял Знаур. Он смотрел на нее, и Ханифе хотелось плакать от радости. Повернувшись на левый бок, девушка закрыла глаза и вскоре уснула.

А утром мать с трудом добудилась ее:

— Вставай, уже солнце давно взошло... Какой стыд! Скоро ты сама станешь матерью и что же, так и будешь дрыхнуть? Позор на мою седую голову! Да если об этом узнают Кониевы, то они откажутся от тебя.

Дочь быстро оделась и собралась было выскочить во двор, но мать ее остановила.

— Не смей в таком виде выходить, увидит кто-нибудь... Да и нечего тебе делать на улице,—строго сказала Борхан.

Женщина отвернулась и украдкой вытерла слезу...

По улице проскакал глашатай. Привстав на стременах, он кричал во весь голос, потрясая кнутом над головой:

— На нихас! Люди, на нихас!

Услышав его, Фарда, придерживая подол, побежала в мазанку. Сын готовился к поездке в город, на базар. Надумал продать новую бурку, а на вырученные деньги купить черного сафьяна и каракулевую шапку. Ну, а если хватит денег, то привезти матери цветного атласа на платье.

Когда вошла мать, он держал на вытянутых руках бурку и любовался ею.

— Лаппу,— проговорила испуганно Фарда,— кажется, случилась беда...

Сын швырнул бурку на скамейку и порывисто повернулся к матери.

— Беда! Умер кто?

Мать досадливо отмахнулась рукой.

— Нет, бог с тобой, глашатай сзывает мужчин на нихас.

— A-а, ну при чем здесь беда? — Знаур взял бурку, провел ладонью по мягкому густому ворсу.— Самому бы оставить ее. Или послать Бабу. Да только куда? Ничего, может, когда-нибудь и на моих плечах будет такая бурка.

— Ты уж иди, Знаур, а то как бы чего не случилось,— забеспокоилась мать.— Иди, не задерживайся. Старшие, наверное, ждут и сердятся.

— Подождут,—буркнул Знаур, но, увидев, как посуровело лицо матери, улыбнулся:— Иду, иду...

На улице он встретился с Бекмурзой. Друзья поздоровались сдержанно и некоторое время шли молча. Им обоим было неловко после того, как сваты побывали у Каруаевых. Теперь Знаур Должен вести себя в присутствии родственников Ханифы, а тем более ее брата, подобно младшему в присутствии старших.

— Ты не знаешь, зачем мы понадобились на ниха-се? — наконец спросил Бекмурза.

— Новости ты должен узнавать раньше меня,-^-вежливо ответил Знаур.

— Почему?

— Твой дом ближе к нихасу,—дружески засмеялся

Знаур, но потом спохватился и Добавил: — Сейчас узнаем, чего хотят от нас.

Сельчане плотно окружили нихас. Перед почтенными старшими, понурив голову, стоял Кудаберд. Знаур и Бекмурза переглянулись.

— Никак хромой провинился,— проговорил тихо Бекмурза.

Знаур присвистнул и прошептал ему на ухо:

— А ты забыл, как он накричал на Дзамбулата и тот ударил его за это кнутом?

— Да, да, это же было недавно... Но почему старики молчат? — Бекмурза толкнул локтем стоявшего рядом мужчину.