За фасадом сталинской конституции. Советский парламент от Калинина до Громыко

26 ноября В. И. Ленин написал Л. Б. Каменеву и в копии всем членам Политбюро ЦК РКП(б): «Вы, наверное, получили уже от Сталина резолюцию его комиссии о вхождении независимых республик в СССР. Если Вы не получили, возьмите у секретаря и прочтите, пожалуйста, немедленно. Я беседовал об этом вчера с Сокольниковым, сегодня со Сталиным. Завтра буду видеть Мдивани (груз[инский] коммунист, подозреваемый в “независимстве”). По-моему, вопрос архиважный. Сталин немного имеет устремление торопиться. Надо Вам (Вы когда-то имели намерение заняться этим и даже немного занимались) подумать хорошенько; Зиновьеву тоже. В параграфе 1-м сказать вместо “вступления” в РСФСР – “Формальное объединение вместе с РСФСР в Союз сов[етских] республик Европы и Азии”»{183}. Вождь пояснил для особо одаренных товарищей по Политбюро: «Дух этой уступки, надеюсь, понятен: мы признаем себя равноправными с Украинской ССР и др. и вместе и наравне с ними входим в новый союз, новую федерацию, “Союз Советских Республик Европы и Азии”»{184}. Второй параграф В. И. Ленин также потребовал изменить: «Нечто вроде создания наряду с заседаниями ВЦИКа РСФСР – “Общефедерального ВЦИКа Союза Советских Республик Европы и Азии”. Если раз в неделю будет заседать первый и раз второй (или даже 1 раз в 2 недели второй), уладить это не трудно. Важно, чтобы мы не давали пищу “независимцам”, не уничтожали их независимости, а создавали еще новый этаж, федерацию равноправных республик»{185}. Были и другие предложения по переработке сталинского проекта{186}, однако они не столь существенны для настоящего исследования.

В. И. Ленин написал Л. Б. Каменеву: «Сталин согласился отложить внесение резолюции в Политбюро Цека до моего приезда. Я приезжаю в понедельник, 2/Х. Желаю иметь свидание с Вами и с Рыковым часа на 2 утром, скажем, в 12—2, и, если понадобится, вечером, скажем, в 5–7 или 6–8. Это мой предварительный проект. На основании бесед с Мдивани и др. товарищами буду добавлять и изменять. Очень прошу и Вас сделать то же и ответить мне»{187}. Не зря заместитель В. И. Ленина в правительстве А. Д. Цюрупа написал в воспоминаниях о вожде большевиков: «В[ладимир] И[льич] был человек себе на уме»{188}.

И. В. Сталин, который, входя в Политбюро ЦК РКП(б), получил послание Ильича в копии, отреагировал на следующий день. 27 сентября генсек написал: «По параграфу 2-му поправку т. Ленина о создании наряду с ВЦИК РСФСР ВЦИКа федерального, по-моему, не следует принять: существование двух ЦИКов в Москве, из коих один будет представлять, видимо, “нижнюю палату”, а другой – “верхнюю”, – ничего, кроме трений и конфликтов, не даст»{189}. Фактически Сталин и его комиссия предполагали построить то, что позднее получит название ЦИК СССР, аналогично ЦК РКП(б): союзные республики войдут в состав Всероссийского ЦИК, равно как нацкомпартии подчинялись ЦК Российской коммунистической партии (большевиков). Воспылав великодержавным шовинизмом, совершенно нехарактерным для В. И. Ленина, «грузин Джугашвили» (цитируем дореволюционное письмо Я. М. Свердлова) без особого такта написал далее: «По параграфу 4-му, по-моему, т. Ленин “поторопился”, потребовав слияния наркоматов финансов, продовольствия, труда и народного хозяйства в федеральные наркоматы. Едва ли можно сомневаться в том, что эта “торопливость” “даст пищу независимцам” в ущерб национальному либерализму т. Ленина»{190}.

Настоящую переписку с чувством глубокого морального удовлетворения привел в своей эмигрантской книге «Сталинская школа фальсификаций» с незначительной неточностью в датировке{191} Л. Д. Троцкий{192}. Конфликт действительно был серьезный, и личный фактор борьбы за лидерство в цековском прайде отнюдь не доминировал над принципиальной стороной вопроса – о судьбе и месте России в составе Советского Союза. В наши задачи не входит исследование противостояния Ленина и Сталина на ниве национального вопроса. Ограничимся лишь констатацией факта: генсековский вариант не прошел, в Москве действительно появились два Центральных исполнительных комитета, наряду со ВЦИК был создан ЦИК СССР.

На Октябрьском (1922 г.) Пленуме Центрального комитета РКП(б) была образована Комиссия для выработки «Основных пунктов» будущей Конституции СССР. Комиссия приняла предложение М. И. Калинина создать в качестве верховного органа власти Всесоюзный съезд Советов (первоначальный проект ограничивался общесоюзным Центральным исполнительным комитетом). Интересы РСФСР попытались отстоять Л. Б. Каменев и фактический лидер Президиума ВЦИК, секретарь ВЦИК Т. В. Сапронов. Они внесли предложение о том, чтобы создаваемое государство называлось РСФСР, однако предложение было отвергнуто{193}. Примечательно, что их не поддержал М. И. Калинин – и, полагаем, вовсе не вследствие предварительной договоренности о том, что он войдет в число первых четырех «глав» Советского Союза.