За фасадом сталинской конституции. Советский парламент от Калинина до Громыко

В советских биографиях трех калининских соруководителей Страны Советов совершенно не акцентируется внимание на их председательстве в ЦИК СССР{216}, а на заседаниях Коммунистической фракции ЦИК СССР в отсутствие М. И. Калинина председательствовал секретарь ЦИК СССР и его коммунистической фракции А. С. Енукидзе, даже если на заседании присутствовал Г. И. Петровский{217}. Весьма вероятно, что М. И. Калинин фактически воспринимался как единственный настоящий «всесоюзный староста». Со следующей поправкой: судя по протоколу № 31 заседания Президиума ЦИК СССР от 16 октября 1924 г., у «глав» Советского Союза было некое подобие иерархии, на что указывает резолютивная часть 2-го пункта повестки дня «О порядке ведения [II] сессии» ЦИК СССР: «1. Открытие сессии ЦИК Союза ССР (совместное заседание) поручить Председателю ЦИК Союза ССР т. Калинину М. И. 2. Открытие заседания Союзного Совета поручить Председателю ЦИК Союза т. Петровскому Г. И. 3. Открытие заседания Совета Национальностей поручить Председателю ЦИК Союза ССР т. Нариманову Н. Н. 4. При дальнейших заседаниях Совета Национальностей и Союзного Совета председательствует один из Председателей ЦИК Союза ССР по очереди или же один из членов Президиума ЦИК Союза ССР. 5. Союзный Совет и Совет Национальностей на время сессии избирают секретарей из членов Президиума Союзного Совета и Совета Национальностей. 6. Докладчики по вопросам порядка дня сессии ЦИК Союза ССР назначаются общие. 7. Для заслушания докладов по вопросам порядка дня сессии Союзный Совет и Совет Национальностей устраивают совместные заседания. 8. Прения по докладам и обсуждение вопросов должно происходить отдельно на заседаниях Союзного Совета и Совета Национальностей. 9. В случае образования комиссий по тем или иным вопросам порядка дня, они избираются отдельно Союзным Советом и Советом Национальностей в количестве по усмотрению Союзного Совета и Совета Национальностей, причем заседания этих комиссий происходят раздельно»{218}.

Заметим, пойдя на некоторое нарушение хронологии, что из четырех первых руководителей Страны Советов безжалостная судьба вырвала первым Н. Н. Нариманова. Его смерть, вследствие того, что середина 1920-х гг. была отмечена серией загадочных кончин партийно-государственных деятелей, также стала поводом для многочисленных темных слухов. Представляет интерес дневниковая запись М. И. Калинина, связанная с кончиной М. В. Фрунзе: «Судьба как бы мстит Союзу ССР за победу рабочих и крестьян над старым миром. В особенности много жертв за последний год – Нариманов, Мясников, Владимиров, Склянский и, наконец, смерть М. В. Фрунзе – исключительно тяжелый удар по союзу советских республик, по его Красной армии»{219}. Все, кого упомянул М. И. Калинин, за исключением скончавшегося от туберкулеза М. К. Владимирова, ушли из жизни при загадочных обстоятельствах. Нариман Нариманов вроде бы умер от сердечного приступа, но поговаривали об отравлении. Известнейший партийный работник, бывший командующий Западным фронтом А. Ф. Мясников погиб в авиационной катастрофе. Э. М. Склянский, в годы Гражданской войны правая рука Л. Д. Троцкого, утонул в Америке, и, хотя в романах Фенимора Купера можно сколько угодно читать о бурях на американских озерах, эта смерть неизбежно наводила на мысль о его ликвидации, тем более что именно через Склянского шла большая часть переписки В. И. Ленина с высшим военным руководством, в том числе огромное количество писем, записок и телеграмм Л. Д. Троцкому.

Первый камень в основание советского триллера был заложен секретарем Центрального исполнительного комитета СССР А. С. Енукидзе, который выдал на траурном заседании Президиума ЦИК СССР, посвященном памяти Н. Н. Нариманова 20 марта 1925 г.: «Товарищи, вчера, в 20 час 39 мин от разрыва сердца скоропостижно скончался Председатель ЦИК Союза ССР т. Нариманов Н. Н. […] Тов. Нариманов давно страдал болезнью сердца, и неоднократно сам покойный выражал опасения, что он может кончить совершенно внезапно. К сожалению, так и произошло. Некоторые друзья предлагали ему ряд мер, чтобы он ушел от работы, занялся своим здоровьем (курсив наш. – С.В.), но в этом отношении т. Нариманов обладал редкой скромностью. Он не хотел уходить от работы, т. к. чувствовал, что его присутствие здесь необходимо для народностей, которые в его лице видели своего ближайшего представителя. Тов. Нариманов принимал участие в работах последней сессии ЦИК Союза ССР в гор. Тифлисе и чувствовал себя настолько бодро, что нельзя было предвидеть рокового конца. Вчера, выходя из Кремля, он пошел домой пешком и на Моховой улице, недалеко от здания Манежа, ему вдруг стало плохо. Тов. Нариманов немедленно был отвезен в Кремлевскую больницу, но по дороге, не доезжая до больницы, он скончался»{220}.