За флажками

— Ну ты и придурок, — сказал он, обрулил меня и прошел к холодильнику. Все-таки, у него была поразительная способность задавать глупые вопросы и, как оказалось, совершать глупые поступки. Вроде этого похода за колбасой. Однозначно, чего-то в его голове все-таки не хватало. Некомплект произвели на свет божий старики Балабановы.

На что он надеялся — не знаю. Реакцией, конечно, обладал отменной, в чем я смог убедиться, опуская стул на его недоразвитую голову. Он чуть было не ушел из-под удара, и даже развернуться успел наполовину, и даже пистолет в мою сторону направить успел. Но отсутствие третьего глаза на затылке его подвело. Ориентируясь только по шуму за спиной, Балабанов слегка запоздал. И стул раскроил ему череп.

Все получилось аккуратно и, на удивление, тихо. Треск ломающегося стула, глухой стук падающего на пол тела. И — все. Голову даю на отсечение, что соседи ничего не услышали. Предутренний сон крепок, а весь эпизод занял от силы пяток секунд.

Я тупо уставился на Балабанова, из головы которого вытекала кровь. В моей руке болталась спинка разбитого в дрова стула. В моей голове царил полный сумбур. Что делать со всем этим добром, я не представлял. Впрочем, одну вещь все-таки сделал — наклонился и пощупал яремную вену на его шее. И одернул руку. Никакой пульсации. Балабанов был мертв, как латынь.

А вот костюмчик остался цел и невредим. Если при падении слегка и помялся, то кровью не перепачкался. Покойного этот факт, несомненно, порадовал бы. Меня — не очень. Меня сейчас вообще ничего бы не порадовало. Даже миллион долларов в прикроватной тумбочке. Даже длинноногая блондинка верхом на горячем жеребце. Просто потому, что убивать ментов мне прежде не доводилось. А я догадывался, что это чревато самыми неприятными последствиями. Его коллеги будут рыть землю, как прокаженные, только бы достать меня. Потому что спустить одну ментовскую смерть — значит, создать прецедент. Значит, дать понять всем — менты тоже люди. Их тоже мочить можно. Сомневаюсь, чтобы они пошли на это.

И я решил позвонить Яну. А кто еще мог мне помочь? В его голове навсегда поселился антарктический холод, его мысли-пингвины всегда были прагматичны и последовательны. Он был именно тем человеком, в котором я в данную минуту нуждался. И я прошел в прихожую и набрал его номер.

Ян снял трубку далеко не сразу, и голос у него при этом был сонный и недовольный.

— Литовец! — сказал я в ответ на его сакраментальное «Алло!». — У меня проблемы. Нам нужно встретиться.

— Мишок, ты охренел? — прорычал он. — Я только что заснул. Мне, между прочим, скоро переться в таксопарк и принимать у тебя смену. Ты вообще помнишь, что мы теперь по двенадцать часов работаем? Я — ты, я — ты, я — ты. А проблемы у тебя уже несколько дней, пора бы привыкнуть.

— Никуда ты не поедешь, потому что я туда машину не погоню.

— Как — не погонишь?

— Никак не погоню!

— Почему это?

— Потому что у меня в кухне валяется дохлый Балабанов и пачкает кровью мой пол! — я повысил голос, с ужасом ощущая, как в нем прорезываются истерические нотки. Раньше со мной такого не бывало. Нервы сдают. Плохо.

— Бала… — Ян поперхнулся. — А что случилось?

— Слушай, Литовец, ну давай я к тебе приеду. Я по телефону ничего рассказывать не буду!

— Черт, Мишок, да подъезжай, конечно!

И с таким жаром он сказал это, словно не я проталкивал такое предложение с самого начала разговора. Я шмыгнул носом и ушел обратно в кухню.

Нет, не кровь с пола вытирать. За такое маниакальное пристрастие к чистоте можно было здорово влипнуть — я подозревал, что милицию все равно вызвать придется, а потому кровь, натекшая из Балабанова, тоже есть своего рода улика. Как и пистолет, который все еще сжимала балабановская рука, так что я и не за ним в кухню отправился. И уж тем более не колбасы покушать — в отличие от Балабанова жрать всегда и везде, в любой компании, я не умел, да и не желал уметь. Я, собственно, и сам не знал, для какой такой надобности оказался подле убиенного мной неудачливого убийцы. Наверное, просто бросить прощальный взгляд, выработать надпочечниками очередную порцию адреналина, чтобы в сон не так клонило.

Но адреналина я получил гораздо больше, чем рассчитывал. Потому что в тот самый момент, когда мой взгляд остановился на пистолете, в дверь позвонили. И я испугался.

Не потому, что трус, а потому что никого не ждал. Да и кого можно ждать в районе шести часов утра? С Яном мы договорились встретиться на его территории. Генаха и Дедушка Будильник, зуб даю, занимались своими делами — один дрых без задних ног, другой копытил копеечку посредством пассажироперевозок. Они и знать не знали, ведать не ведали, что после посещения Советского РОВД мои приключения продолжаются в полный рост.