За глупость платят дважды

— И пиво, как у Шпатца! — Лелль поднялась на цыпочки и коснулась губами щеки Шпатца. — Я хочу чувствовать тот же вкус, что и ты...

— Хорошо, — официант метнул в Шпатца осуждающий взгляд и удалился. Шпатц усадил Лелль на стул и сел напротив нее. Она тут схватила его за руку и принялась тонким пальцем водить по его ладони.

— Хочешь, я расскажу, что было бы с нами, если бы мы были у меня дома? — тихо спросила она.

Шпатц кивнул, чувствуя, как его тело снова заливает волна щемящей нежности.

— Мы бы поселились на берегу, в специальном доме, — она говорила почти шепотом, не переставая рисовать на ладони Шпатца извилистые линии. — Он называется раккауден-тало, там могут обитать только пары, которые зачали новую жизнь. Каждое утро нам на порог приносили бы свежее молоко и рыбу-расвайнен. Она очень жирная, очень полезная, ее нужно есть каждый день, чтобы младенец внутри меня хорошо рос. А тебе ее нужно есть, чтобы мы все трое чувствовали один вкус во рту. Каждый вечер мы бы встречали закат и сливались бы в одно целое с последними его лучами.

Шпатц почувствовал, как от ее ладоней по телу разливается тепло. Ее нежный голос гипнотизировал, очаровывал и обволакивал сознание.

— Каждое утро мы бы просыпались друг у друга в объятиях и чувствовали, как наши сердца бьются в унисон. Мы бы дарили друг другу нежность и страсть, и наш младенец впитывал бы наши чувства и видел сны о том, как он появится на свет.

Шпатц накрыл тонкие пальцы Лелль второй рукой и осторожно сжал ее ладонь.

— А еще каждый вечер мы бы зажигали на окнах фонарики-тахти. Они похожи на звезды и показывают всем, что в этом доме живет любовь и ожидает появления новой жизни. Шпатц! Как же я хочу, чтобы мы с тобой отправились в Карпелану! Скажи, что ты тоже этого хочешь!

Шпатц прикрыл глаза и молча сосчитал до десяти. Он чувствовал, как мягкая сила Лелль наполняет его мысли. Он почти видел домик с белыми стенами на высоком берегу. Звезды в его окнах. И то, как закатные лучи солнца окрашивают его в пурпурный и розовый. Ноздри щекотали незнакомые запахи. Дыхание теплого ветра коснулось кожи...

— Ваш заказ, — сервировочная тележка звякнула. Официант поставил перед Шпатцем стакан темного пива. Лелль убрала руки и откинулась на спинку стула. Ее сияющие глаза неотрывно смотрели на Шпатца, тонкие пальцы сплетались в причудливые фигуры. Официант принялся деловито расставлять перед девушкой тарелки. Туманящая волна нежности отхлынула. Шпатц мысленно поблагодарил официанта, взял стакан и сделал глоток.

Лелль ела неторопливо. Приборами она пользовалась неуверенно, как будто совсем недавно этому научилась. Иногда она просто брала кусочки пальцами и отправляла их в рот. И очень часто поднимала на Шпатца влюбленные глаза.

— Почему ты молчишь, Шпатц? — Лелль подалась вперед и снова коснулась руки Шпатца. — Слышать твой голос — это нежный бальзам для моих ушей. Скажи, ты ведь хотел бы отправиться со мной через море?

Что-то подсказывало Шпатцу, что говорить «да» может оказаться опасным. Странная сила Лелль была совершенно не похожа на способности Флинка или Сигилд. Он ощущал ее как мерцающую пыльцу, оседающую на коже и складывающуюся в невидимые узоры. Круги и извилистые линии. Может быть, это буквы языка островитян?

— Шпатц, что мы будем делать сегодня? Ты снова заказал нам большую машину? — Лелль одной рукой держала руку Шпатца, в другую взяла свой стакан с пивом. Шпатц почувствовал, как помимо воли его рука тянется к стакану тоже. — Я хочу чувствовать тот же вкус, что и ты...

Лелль сделала глоток, Шпатц тоже сделал глоток. Почти не почувствовал вкуса. Сознание как будто раскололось надвое — одна сохраняла ясность сознания, наблюдая за этим странным свиданием как бы со стороны, а вторая... Вторую залило волной серебристой нежности. Он тонул в бездонных светлых глазах Лелль, сладкая истома пронзала его тело. Он перевел дыхание.

— Сегодня я хотел бы прогуляться пешком, — сказал Шпатц. Голос звучал глухо и почти незнакомо.

— Да! — Лелль поставила стакан, глаза ее засветились восторгом. — Мы будем просто гулять по улицам, взявшись за руки! Будем дышать одним воздухом и смотреть одним взглядом.

Странное чувство раздвоения усилилось. Холодная часть сознания отметила, что больше не может управлять телом. Вопреки его воле, Шпатц поднялся, подал руку Лелль, она вскочила и немедленно оказалась в его объятиях. Потом отпрянула, Шпатц достал портмоне и расплатился за заказ. И они вместе вышли на улицу.

До заката оставалось уже совсем немного. Редкие прохожие спешно покидали улицы, кое-где уже засветились фонари. Пронзительный ветер стих, но редкие капли дождя продолжали накрапывать. Было прохладно, но Шпатц не ощущал никаких неудобств. От ладони Лелль в его руке исходило тепло, которое не позволяло замерзнуть. Они вышли на набережную. Лелль потянула его к парапету и, поднявшись на цыпочки, снова коснулась его щеки.