За границами легенд (СИ)

Я запоздало узнала, что каэрым, оказывается, изначально не эльфийский инструмент — его придумали и очень любили в Жёлтом краю. Но когда кому-то из эльфийских послов его подарил какой-то там человеческий король в лохматом каком-то году — мне было сложно запомнить все эти имена и даты, которыми учителя мою бедную голову уже изрядно успели напихать — и тому остроухому инструмент по душе пришёлся. Он увёз инструмент с собой.

Заметив мою заминку при упоминании имён и дат, королева просто рассказала, с каким трудом, через бурю и лесной пожар, тот эльф вёз первый каэрым в Эльфийский лес. Голос её певучий лился сам подобно мелодии, слова складывались будто стихи. Но, в отличие от уже набившей мне оскомину эльфийской поэзии, которой меня учителя тоже начали мучить, в её историю вплетались эмоции и детали быта и пути. Вроде белки, которая сидела на каэрыме, когда бедный посол — уже растерявший в ненастье всех своих проводников и спутников-друзей — проснулся. Вскоре после белки ему встретилась дочь местного вождя, которая после купания, ещё в непросохшей, обтягивающей рубахе, сидела на берегу одна и мастерила какое-то украшение, переплетая деревянные бусины и шнурки из кожи. Девицу, как позже выяснилось, после описания всех их словесных баталий — рукодельница и на язык была остра — остроухий любитель прекрасного тоже умыкнул. Думал, уговорит, по пути. За что та его едва не зарезала…

Словом, через час или два-три я уже была осведомлена, откуда пошли мастера игры и создания каэрыма на эльфийской земле. Заодно, услышала о жене первого из мастеров игры и создания инструментов из остроухих, которая спустя лет двадцать, выучившись и разным эльфийским рукодельям, дала направление новому стилю эльфийских украшений — из нитяных шнурков и деревянных бусин.

Потом королева поинтересовалась, какие из эльфийских мелодий мне успели приглянуться.

Я, вздохнув, уточнила, что до сих пор не успела ни толком запомнить какую-нибудь из них, ни выучиться танцевать. Королева уточнила, что именно меня учат танцевать. И, услышав о выборе супруга — разумеется, я помнила, как называлась та пакость, которой меня пытали — вздохнула.

— Вам для начала надо научиться слушать музыку, — сказала она, — И двигаться ей в такт. Тем более, что ритмы эльфийской музыки и той, к которой вы привыкли, разные.

А ещё рассказала мне интересный способ танца, когда танцующий представлял, что становится одной из стихий: водой, огнём, воздухом, деревом или металлом. Или смесью двух из них. И уже ощущение стихии рождает движения. Я не представляла, каково это, вообразить себя водой или металлом? Она попросила принца сыграть, а сама станцевала мне танец воды. Медленная музыка… изящные, плывущие движения… Будто молодая женщина — она выглядела лет на девятнадцать, ещё младше сына — плыла, как и плыли её подол, шлейф и рукава…

Она была прекрасна! Королева выделялась красотой и гармонией наряда даже среди эльфиек — тех, которых я встречала. Я подумала, что за одну только ночь с ней мужчины должны были готовы жизнь отдать. И чего моему отцу не сиделось близ такой красивой жены? Она даже со мной при встрече была вежливой, не вцепилась мне в волосы, не бранилась. Само изящество и вежливость. Папаша, очевидно, совсем зажрался на всём готовом и красивом.

Однако… Меня с того дня начал мучить другой вопрос: если королева была так красива и прочие эльфийки были так красивы, то почему мой отец с моей матерью, простой деревенской девушкой, переспал?.. Наверное, он просто вина какого-нибудь эльфийского перебрал. Но я всё-таки появилась. Но, разумеется, приставать к кому-либо из остроухих с подобным вопросом я бы не решилась.

Потом королева уплыла по каким-то важным делам. Перед уходом мать наказала сыну поправляться скорее, дабы «не расстраивать народ и отца», попрощалась со мной и грациозно упорхнула прочь, то ли скрываясь от меня, то ли действительно по делам. Ни объятий, ни поцелуев в щёчку, ни тёплого прикосновения к руке. Понятно, что меня касаться она брезговала, но и к сыну почему-то не притронулась.

Лэр до обеда играл, а я слушала, пытаясь понять красоту музыки. И просто радуясь, каким спокойным и довольным брат становится, играя. Обед нам принесли на двоих — королева учла и это. И учителя мои меня не разыскивали, наверное, мать брата объяснила им, что я с наследником, нам вроде хорошо, так что лучше меня не отрывать.