За гранью сияния

В центре зала выступали воздушные гимнасты. Луна всегда любила представления акробатов на сельских ярмарках, куда ее изредка, после долгих уговоров и слез, брала тетушка Мари. Но такого она, конечно, даже не могла себе представить. Здешние гимнасты не использовали ни колец, ни обручей, ни страховочных канатов. Они просто кувыркались в воздухе, выполняя головокружительные трюки. В белых и голубых трико с серебряными полосками они сверкающей молнией проносились над головами. Луна тихонько охала и ахала. Хранитель, тоже увлекшийся представлением, вторил ей, не переставая при этом с упоением чавкать.

Затем настала очередь водного Сафайрина.

Два высоких юноши вышли в центр зала, где для них были приготовлены емкости с водой. Они призвали к себе струи воды и начали лепить из нее разные фигуры, будто это была не вода, а послушная глина. Немного покрутили струю в воздухе – и вот уже перед зрителями в полный рост красуется Александрит, настолько похожий, что все сразу догадались, кто это. А вот из второй водной струи к нему навстречу легко бежит Нефелина. Потом два фонтана собрались в небольшой шторм, и из него появился огромный Гелиодор. Зрители покатились со смеху. Огненный правитель смущенно закашлял и спрятал в ладонях запылавшее лицо. Вода вновь вернулась в большие чаны, чтобы затем мощным столбом подняться вверх. Когда напор стал уменьшаться и струя опустилась пониже, все с изумлением увидели маленькую фигурку девочки с летящими волосами, на плече у которой примостился крылатый и ушастый хранитель.

– Это же я, я! – чуть не подавившись, завопил Фиччик.

Он взлетел над столом и сделал несколько кувырков в воздухе, ничуть не уступая только что выступившим воздушным гимнастам.

Зрители зааплодировали. Зверек церемонно раскланялся и уставился на представление, ненадолго даже забыв про еду.

Чтобы доставить ему удовольствие, водные чародеи изобразили его отдельно. Сначала летящим водной стрелой над столом, разбрызгивая серебристые капли, а затем кувыркающимся в воздухе.

Фиччик хлопал так сильно, что у него заболели лапки, о чем он потом долго жаловался всем, кто его слушал и кто не слушал.

Волшебников из Сафайрина сменили представители Гарнетуса, устроившие потрясающее огненное шоу. Гелиодор, забыв о смущении, распрямился в полный рост и громким свистом и аплодисментами подбадривал их. Пламя, как будто ручное, носилось по залу, периодически засыпая всех искрами, которые, не успев долететь до поверхности, с тихим шипением гасли. Пообещав к ночи отдельный сюрприз, огненные артисты удалились под громкие аплодисменты.

Настал черед Смарагдиуса.

Высокие стройные девушки с цветочными орнаментами на лицах вынесли птиц, которые насвистели такую задорную мелодию, что все сидящие за столом азартно отбивали такт.

Затем последовал номер с исчезающим кроликом. Только в отличие от ярмарочных фокусов по ту сторону земли здесь кролик действительно на какое-то время пропадал, а потом появлялся в самых неожиданных местах. Один раз он оказался на голове Андалузита, потом выглянул из-за плеча Луны и наконец очутился в кармане Гелиодора, который с таким упоением стал гладить зверька, что в итоге выпросил его себе в подарок.

Ужин подходил к концу, и Луна, отбившая все ладони, поспешила проглотить хоть кусочек, чтобы не уйти с пира голодной.

Потом гости вышли в сад и небольшими группками стали прогуливаться по аллеям. Нефелина, Александрит и Луна подходили к каждой группе, чтобы немного побеседовать и лично представить девочку. Дойдя до знакомых громадных фигур с огненно-рыжими шевелюрами, Луна заулыбалась во весь рот. Здесь был не только Гелиодор, но и добрый старый Галит. Он хотел, как требует этикет, пожать ей руку, но девочка с детской непосредственностью крепко обняла старика. Рядом крутились неугомонные Пиритти и Пироппо, которые уже в сотый или в тысячный раз рассказывали всем, что именно они нашли дочь правителя Манибиона. Они громко поздоровались с Луной и с криками, что «скоро все начнется», умчались вглубь сада.

– Вот непоседы, – с любовью проворчал Галит. – А это еще один мой внук, старший. Гораздо более спокойный, к счастью. А то от троих таких охламонов я бы точно сошел с ума.

К ним подошел высокий юноша лет четырнадцати-пятнадцати с очень серьезными янтарными глазами. Протянув Луне руку, он представился:

– Аметрин[42], старший брат этих разгильдяев.

– Очень приятно, – тихо ответила Луна, пожимая протянутую руку, и неожиданно застеснялась.

– Моя гордость, сильный, смелый, а книги читает пачками, – точно старая сваха, стал расхваливать внука Галит. – Он и фехтует, и знает приемы борьбы…

– Ага, а еще вышивает крестиком и печет пироги, – со смехом подхватил Аметрин. – Хватит, дед, что ты меня как барышню нахваливаешь.

Юноша подхватил Луну под руку и предложил:

– Пойдемте на площадь, там сейчас будет интересно.

Луна, зардевшись от смущения, зашагала рядом с Аметрином. Рискуя заработать косоглазие, девочка тайком разглядывала его.