За гранью тьмы

Последний вопрос был столь неожиданным, что я не сразу его понял.

— Вы мне?

— Ну да. — Врач завернул «краба» и положил его обратно в морозилку.

— Не откажусь. А то я подзамёрз, пока гулял на вашей холодрыге.

— Да, климат здесь не ярославский. Пойдёмте. Семён, хватит вязать, пошли чай пить.

Санитар, взявшийся было снова за спицы, отложил их и пошёл за нами. В соседнем помещении, ещё более тесном, стояли узкий шкафчик, стол и четыре табуретки. Мне дали почерневшую от частых чаепитий кружку, на стол поставили коробку с чайными пакетиками и две пачки с печеньем. Ожидая, пока вскипит чайник, я, как и в гостинице, подумал, что не знаю имени человека, который мне помогал. Я ведь обычно не знакомлюсь с обслуживающим персоналом.

«Это же врач, — одёрнул я себя. — И он хорошо к тебе отнёсся».

— Извините, я совсем забыл, как вас зовут, — сказал я.

— Евгений Михалыч. Можно просто Евгений. А это вот Семён Юрьич, наша незаменимая опора.

Опора, втиснув свой необъятный живот между столом и стеной, добродушно улыбнулся и кивнул мне.

— Вы действительно не помните, как оказались в Моряке-Рыболове? — спросил Евгений Михайлович.

— Нет. Совершенно не понимаю, что происходит.

— Происходит в последнее время много чего странного. Пропала девчонка — Кристина. Слышали?

— Да, в новостях говорили.

— Вот. Прекрасная девочка. Умница, каких мало. Всё хотела на врача пойти учиться.

Я вспомнил, как вчера видел эту девушку на пляже. Она так быстро исчезла, что мне легче было поверить в помутившийся рассудок, нежели в реальность такого видения. И кому я мог об этом рассказать? Уж точно не доктору, вчера проводившему психиатрическую экспертизу. Или нечто вроде неё.

— Убили женщину, — продолжал доктор. — Такого у нас вообще никогда не было. Ну… не никогда, конечно. Но я не могу вспомнить последний раз, когда тут кого-то убивали.

Мне налили чая и я, несмотря на всю мою брезгливость по отношению к чужим кружкам, с удовольствием отхлебнул горячего напитка.

— А помимо прочего — в городе появились вы. Говорите, что не знаете, как сюда попали — и ведь никто больше этого не помнит. Сержант опрашивает людей, но никто вас не видел. Кроме убитой консьержки. Никто в город в это время не приезжал, все охотники приехали раньше. Никакого транспорта тоже не найдено — вы словно с гор спустились.

— Да уж, — улыбнулся я, размышляя, почему доктор рассказывает мне то, что рассказывать посторонним нельзя.

— У нас городок маленький, — продолжал он, — все друг друга знают. Поэтому новости разносятся быстро. А правду найти всё так же проблемно, как и в большом городе. Но Андрей всё равно старается.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что речь идёт о сержанте.

— Честно говоря, — сказал Евгений Михалович после минутного молчания, — мне хочется вам верить. Я не думаю, что здесь замешано что-то волшебное — всё-таки я материалист. Но в то же время я не думаю, что вы лжёте, когда говорите, что ничего не помните и не понимаете. Нет реакции узнавания на события. Похоже, что вы действительно напуганы происходящим.

— Есть немного, — кивнул я.

— Что ж. Остаётся лишь надеяться, что всё образуется. Как-нибудь. Хоть я и не знаю, как. Столько странностей зараз в городе никогда не случалось. Впору начать верить Игнату.

— Кому?

— Игнату… А, вы же не знаете. Один местный старикан. Любитель историй. Обожает рассказывать про конфликт на Даманском в шестьдесят девятом — он там служил и сам всё видел. А ещё часами рассуждает об утонувших моряках и чудовищах в море.

— Чего-чего? — Я выпрямился на стуле. — Каких чудовищ?

— Не знаю. Сам с ним, если честно, на эти темы не общался. Но многих местных он порядком достал своими рассказами. Раньше всё к приезжим охотникам приставал, но потом ему пригрозили психушкой, и он перестал нести всякую дичь. Теперь в основном сидит дома, ну или гуляет по берегу. Сын за ним ухаживает и следит, чтоб не чудил.

— А может… А что, если этот ваш Игнат видел вот таких вот существ? — Я махнул кружкой в направлении соседнего помещения.

— Ну… Может быть. Но люди поговаривали, что он совсем что-то дикое нёс. Про огромных чудовищ из морских глубин. Ваш «краб» на них совсем не похож. Вообще-то, он лечится у меня с гипертонией, но вижу я его нечасто, раз в несколько месяцев, а на приёме он ведёт себя вполне адекватно. Про чудищ ни гу-гу. А я его как-то не спешил про это расспрашивать.

— А где он живёт? — спросил я.

— Хотите в гости сходить?

— Делать мне, как я и сказал, нечего. А вдруг этот Игнат видел нечто похожее на нашего «краба»? Надо же спросить. За спрос не бьют.

— Насчёт Игната не уверен, — улыбнулся доктор. — Он довольно вспыльчивый старикан. Особенно когда ему не верят. Впрочем… Почему бы и нет? Сходите.

— Где он живёт?

— Не помню… Подождите, я схожу до регистратуры, посмотрю. Только, это… — Евгений Михайлович остановился в дверях. — Если что, это не я вам адрес сказал. Сами понимаете, закон, чтоб его так.