За гранью возможного

– Вот ты говоришь, причём тут уголь? А я в той самой шахте обратил внимание на то, что все пластины в общем угольном массиве расположены горизонтально и видно, что складывались они методом осаждения некой субстанции. Но если мы знаем, что уголь, это практически углерод, то выходило, что осаждался сам углерод и осаждался он на такой же углерод. Вот и вопрос у меня возник, как получилась смесь углерода в некой жидкости, которая и явилась некой средой, в которой выпал такой однородный осадок. Ведь если бы по науке это были осадки болотистых мест с перегнившими стволами доисторических деревьев, то среди угольных пластин попадались бы и остатки болотистых сред. Хотя бы насекомые, к примеру. Но ведь ничего этого там нет. Значит и среда осаждения угольной массы не могла находиться в болотах и тому подобном. В то время, Мишка, над такими словами, как наночастицы пока ещё не смеялись. Чубайса просто не было, вот и не смеялись. И я стал размышлять, что могло быть такой средой, в которой углерод может находиться в эдаких гигантских количествах, да ещё в наночастица? Ты представляешь, кроме воды я ничего не смог придумать. Из оного получалось, что уголь мог спрессоваться из наночастиц углерода в глубинных водяных озёрах? Это даже тогда было полным бредом, что уголь получается из нефти, а сегодня и тем более. Я подумал, что ошибся с предположениями и почти забыл про эти размышлялки. Но вот прошло время, я писал диссертацию, тема касалась именно флюидов, а это, как ты знаешь особое состояние газов и жидкостей, тут-то мне и пришлось столкнуться с растворением необычных веществ в необычных средах. И получилось, что нефть в воде растворяется. А возможно, что и уголь и железо могут раствориться. Во всяком случае, окислы растворяются точно. Но вода должна стать необычной. А что такое необычная вода, Миша? И всё это в глубинах Земных недр.

– Это сверхкритическая вода? Я правильно сказал?

– Да, да, да! Ты сказал правильно. Вот тебе и карты в руки. Раствори нефть в воде, а там увидишь, что из этого может получиться. Но имей в виду, это не жар птица в руке, это опасная многоглавая гадюка. Она и ужалить может и задушить в объятиях. Если ошибёшься, сожрёт тебя целиком и не подавится.

– Пал Палыч, а это ничего, что я начну твоей идеей заниматься?

– А какая тут моя идея? Ты считаешь, что кто-то не знает, что нефть растворяется, или никто не знает, что уголь это осадочный элемент. Нет, Миша, это всем известно, но ведь в том и состоит работа дерзкого учёного, чтобы из обыденно создать массу выгод помимо массы проблем.

Михаил был настолько поражён услышанным, что не понимал, как такое очевидное до сих пор никто не превратил в целую цепочку научных открытий. Из всего выходило, что нефть можно растворять, а уж после этого делай с ней что только заблагорассудится. Не стоит думать о том, что нефть можно растворить и простым бензином, ведь после такого растворения не будешь знать, куда деть сам бензин с эдаким количеством загрязнений.

Все последующие выходные Михась, как его часто называл начальник, просидел в той же библиотеке. Он рылся в интернете и получил практически всё, что хотел знать о сверхкритической воде. Собранная информация его не обрадовала, но и не расстроила. Выяснилось, что в воде растворять нефть можно и это можно делать в огромных объёмах. Как говориться – яичницу можно поджарить и на солнце, трудность в том, что слетать до Солнца не на чем.

Но молодой ум не унывал. С этого дня не было и часа, чтобы Мишка не строил планов будущих экспериментов. Он рисовал реальные процессы, отвечал сам себе на возникающие вопросы. Создавал строгие таблицы, выводил аналитические данные. Всё как настоящий научный деятель. Он уже видел в реальности, как исчезают грязные нефтяные пятна с Земной поверхности и как над его головой летают благодарные птицы. Они радостно кружат в воздухе и благодарят лично его за то, что это он избавил их от смерти в липких смолах разливов нефтешламов.

Время шло, а Мишка всё раздумывал над своей идеей по утилизации нефтешламов в промышленных объёмах. Откуда появилось столь звучное название, сам Мишка так и не понял, но однажды в тексте в своём ноутбуке он написал именно это словосочетание. Дальше появились папки с описаниями его идей. Появились папки с разного рода материалами на эту тему, но всё ему приходилось придумывать самостоятельно. Палыч некогда дал ему направление мыслей, а уж дорогу к зданию и само здание этого метода Михаил выстраивал сам.

Данная новая идея захватила его полностью. Он не мог даже минимум времени уделить встрече с Ингой, хоть та по-прежнему приходила в лабораторию ежедневно. Однако, и она понимала, что Михаил серьёзно занят, так что излишне не навязывала своё внимание. А Пал Палыч тем временем и ей намекнул, что этот парень сейчас очень серьёзно загружен.

В один из дней Мишка подошёл к начальнику и признался:

– Пал Палыч, я придумал, как может заработать мой метод. Ты смог бы меня выслушать?

– Я мог бы выслушать тебя, мой милый друг, но чем я могу тебе в этом помочь?