За гранью возможного

Отшутился Костин, но увидев, что своим ответом сконфузил парня, тут же исправился.

– Если ты намерен заняться этим своим методом, то пойдём с тобой прямо к Земскову. А что, именно к нему и пойдём. Пусть знает, какие кадры зреют в его дружном коллективе.

– Ну, нет. Зачем к нему? Мне казалось, что Ты сначала меня выслушаешь.

– Я бы и выслушал, но ведь и ты понять должен, что всё новое, это весьма дорогое. Если идея твоя, то и заслуга должна быть твоя. Или я не прав?

– Наверное, прав. Только я об этом и не думал. Я просто хочу, чтобы чище стало.

– Станет, Мишенька, обязательно станет. Только и представлять свои идеи нужно весьма правильно. Видишь ли, придумал ты, а воспользуются твоей идеей другие. Как тебе такое? Тебе это понравится?

– Пал Палыч, так ведь всё равно на Земле чище станет.

– В смысле чистоты так. А в смысле порядочности – вовсе нет. Ты что-нибудь слышал о патентах? Ты ведь ни какой-нибудь глупый молокосос, значит, понимать должен – всё подлежит патентованию.

– В общем-то, понимаю, но только я не представляю, как это делается.

– Пойдём к начальнику, там и разберёшься, как это делается. Трудно с Вами незнайками.

В кабинете у генерального директора Мишка оказался впервые. Всё здесь было необычно и длинный массивный стол в полкабинета, и выставка продукции за стеклянными витринами во всю стену кабинета, а так же флаг предприятия, с разного рода вымпелами. Отдельно на стенде располагались несколько десятков планшетов под стеклом с документами называемыми – «Патент».

– Вот это да, – подумал про себя Мишка.

– Здесь как в музее. А наш генеральный ещё такой молодой, ему наверняка нет и пятидесяти лет.

Тут Михаил заметил в углу кабинета стеклянный ящик, стоящий отдельно от всех остальных предметов интерьера. В нём он разглядел футбольный мяч с автографами поверх белых клеточек и аккуратно свёрнутый комплект футбольной формы. Что это было, он не понял, но удивительных вещей в этом помещении было и без того под завязку. В общем, Михаил растерялся и вновь покраснел от смущения, словно при той самой первой очной встрече с Ингой. В этот момент Земсков Виктор Георгиевич отвлёкся от чтения неких документов и, поднявшись с великолепного кресла, вышел из-за стола навстречу Костину с Мишкой.

– Здравствуйте Пал Палыч, как давно вы ко мне не показывались. Как ваши дела, я ведь жду от Вас окончания последних испытаний. Мы уже и заказы под эту продукцию комплектуем. Как Вы считаете, на рановато мы этим занялись?

– Нет, не рано. С этой «основой» всё в порядке. Вот наберём нужную статистику по уровню морозостойкости, в общем, и всё. Как и обещали, к сроку уложимся.

– Рад. Честно скажу очень рад. Наши партнёры, как их принято называть, уже в предчувствии своих побед над морской стихией.

– Я уверен, что они в нашей новинке не разочаруются. Результаты даже несколько выше первоначально заложенных.

– Вот и славненько. А это кто с Вами?

– Это, тот самый новенький сотрудник, Михаил Дмитриевич Круглов, от которого я прошу Вас меня избавить.

Пал Палыч взглянул мельком на вновь сконфузившегося Мишку и ухмыльнулся. Михаил от неожиданности чуть не завопил, но Костин продолжил свою речь и вскоре всё разъяснилось.

– Видите ли, Виктор, завёлся у меня в лаборатории новый, так сказать, «Ум». Поясню. Работает он прекрасно, никаких претензий, но болен одной весьма заманчивой идеей. Вы ведь знаете и по себе, как идея может увлечь, особенно в молодости.

– Да, уж, знаю. Сам всё это начинал с идеи, а теперь грядущим идеям нет конца. А что там у Вашего Михаила… Дмитриевича? Это что-то связанное с нашими ГФАК технологиями?

– В общем, только отчасти. Но если Вы не против, я позволю ему самому представить своё детище.

И, обратившись к Мишке, с добродушной улыбкой проговорил:

– Давай школяр, сдавай свой экзамен, но не завали, однако.

Михаил удивился, что его шеф обращается к генеральному по имени и держится в его кабинете вполне расковано. Сам Мишка так не смог бы, всё же такой уважаемый человек, а он к нему – Виктор… Но ведь и ему сейчас с чего-то нужно начинать и парень, пересилив волнение, заговорил. Вначале голос слегка сорвался, Михаил непроизвольно прокашлялся и продолжил.

– Я… Мне кажется… В общем, есть идея, как избавиться о нефтешламовых резервуаров на всей земле.

Волнение докладчика слышалось в каждом сказанном им слове и публике трудно было сообразить, о чём вообще идёт речь.

– Стой. Но ведь у нас нет нефтешламовых накопителей. Мы наоборот сырьё для покрытий берём из них. Тогда что тебя так беспокоит?

Если честно, то сам Земсков из сказанного ничего не понял. И даже обратил свой взгляд на Палыча – мол, зачем ты его ко мне привёл? Спасать ситуацию пришлось самому Костину. Ему стало ясно, что смутившегося парня надо расшевелить, что бы тот перестал тушеваться.

– Миша, ты не стесняйся. Расскажи нашему начальнику свою идею, причём так расскажи, как ты её мне рассказывал.