За гранью возможного. Военная разведка России на Дальнем Востоке. 1918-1945 гг.

Обмен дипломатическими представительствами между СССР и Японией в 1925 году, несомненно, стал шагом, который два государства сделали навстречу друг другу. В Москве думали о добрососедстве, которое в 1855 году обещал японцам адмирал Ефим Васильевич Путятин. О чем думали в 1925 году в Токио, в Москве не знали. Однако в Кремле, видимо, считали, что перспективы и для Советского Союза, и для Японии открывались значительные и обоюдовыгодные.

Тем не менее раны, нанесенные японцами советскому Дальнему Востоку, заживали медленно и напоминали о том, что в отношениях с самураями нужно быть всегда начеку. В московском Кремле хотели бы иметь точные сведения о том, что думают о России во дворце японского императора.

Первым советским полпредом в Токио стал Виктор Леонтьевич Копп[48]. Он получил опыт представительской работы в Германии, где был с 1919 по 1921 год уполномоченным наркомата иностранных дел РСФСР.

Прибыв в Токио, Копп через некоторое время обратился в Москву с просьбой направить в Токио советского военного атташе. В телеграмме заместителю наркома иностранных дел СССР Μ. М. Литвинову[49], Копп сообщил, что японский генеральный штаб просит как можно быстрее решить вопрос о назначении в Токио советских военного и военно-морского атташе. Своих офицеров на эти должности в Москве японцы уже подобрали и сообщили на них биографические данные.

К подбору кандидатуры военного атташе был привлечен начальник советской военной разведки Ян Карлович Берзин. По его рекомендации на должность военного атташе в Токио был отобран Карл Юрьевич Янель[50].

Берзин неслучайно остановил свой выбор на кандидатуре Карла Янеля. Он хорошо знал этого командира Красной армии. В годы Гражданской войны Янель проявил исключительную храбрость, смекалку, находчивость и умение принимать правильные решения в сложных ситуациях, с которыми ему приходилось неоднократно сталкиваться в ходе боевых действий на разных фронтах. Несколько раз был ранен, но после излечения продолжал оставаться в рядах Красной армии.

В 1920 году Янель поступил в Военную академию РККА. Учиться ему приходилось с большим перерывом. В 1921 году Янель был отозван из академии и направлен в командировку для выполнения специального задания военной разведки.

В спецкомандировке Янель находился долго. В Москву он возвратился летом 1922 года. Объясняя отсутствие Янеля на занятиях, заместитель начальника Разведывательного управления Красной армии Я. Берзин сообщал 11 сентября 1922 года начальнику академии: «…Слушатель старшего курса тов. Янель 13 июня 1921 года был Разведупрорм с согласия комиссара штаба Военной академии командирован за границу на весьма ответственную агентурную работу. Находясь на этом посту в течение более года, тов. Янель проявил исключительную аккуратность, а также показал уверенные знания военного дела. На закордонной работе неоднократно замещал руководителя нашей агентуры в целом ряде стран и с этой работой прекрасно справился. Условия работы позволяли тов. Янелю изучать вооруженные силы Польши, Румынии и Франции. Ему также была доступна широкая военная литература, вследствие чего он за этот год практической работы без сомнения значительно увеличил свои познания во всех отраслях военной науки…»

Янель вновь стал слушателем Военной академии, обучение в которой завершил в 1924 году. После окончания академии он около года работал в советском полпредстве в Вене. Янель, проверенный неоднократно на зарубежной разведывательной работе, несомненно, был достойным кандидатом на должность советского военного атташе в Японии.

Пока кандидатура Янеля утверждалась в соответствующих советских инстанциях, из Токио в Народный комиссариат иностранных дел пришла еще одна депеша от полпреда Коппа. Он сообщал: «…японское морское ведомство просит ускорить назначение советского морского атташе. Сообщите имя и чин вашего кандидата и возможные сроки прибытия в Токио. Повторяю аналогичный вопрос относительно Янеля».