За грибами в Лондон

Не знаю зачем, но все-таки я вышел в холодную каюту, не совсем, конечно, довольный, прекрасно понимая, что ничего более приятного взамен душа я не найду, – но все-таки вышел. Я вдруг заметил, что корабль дрожит, дрожит все сильнее, и вид за окном, гора и домик на ней поворачиваются, и окно сползает с горы, и вот уже за ним ничего. Только вдали бетонная коса и красный маяк на ее конце, и он понемножку приблизился к моему окну, осветив всю каюту красным светом. Я даже видел, как вертятся в нем цветные стеклянные призмы, то расходясь, то накладываясь. Потом каюта снова побелела, и сразу за этим началось движение пола, медленное приближение этой стены, удаление другой, и потом наоборот – приближение той и удаление этой. Я вышел в мягкий коридор, там не было ни души, спустился по широкой лестнице, потом с трудом, нажимая на ветер, открыл дверь на палубу. Там тоже было пусто, большая поверхность некрашеного ровного дерева. Я погулял по этим бесконечным палубам, так никого и не встретив. За бортом была уже страшная тьма, и в ней чувствовалось большое пространство и полное отсутствие каких-либо предметов в нем. Я ходил очень долго и замерз, но замерз очень свежо, приятно. Я толкнул дверь наугад – и за ней были прекрасное видение, мечта, свет и тепло. Тут один за другим шли салоны, это так и называлось: палуба салонов. И везде уже сидели люди, ели ложками красную икру, сосали дольки балыка, резали жирных, тускло поблескивающих угрей с отстающей кожей, пили водку двойной очистки из больших экспортных бутылок. Рядом в нише помещался бар, маленький, круглый, мутно-вишневый, с облаком пара из кофеварки. Этот корабль куплен был за границей и предназначен для них, роскоши такой мы еще, видимо, не заслужили… что я попал на пробный рейс – удача, и все!

Проснулся я рано утром на широкой деревянной кровати, с ощущением свежести и удовольствия. Я побегал в трусах по каюте, принял душ, оделся и уверенно направился в кают-компанию завтракать (командировка такого рода была уже не первая, и я знал, как надо). Просторно, светло! Я сказал «приятного аппетита», набрал из фарфоровой чаши молочного супа, сел. В дальнем конце ел мичман Костя, с которым я вчера познакомился в музыкальном салоне. Это был очень красивый человек, тонкий, элегантный, сероглазый блондин с твердым взглядом. Я бы даже сказал, что у него был несколько рекламный вид. Но скоро я понял, что он знает об этом, какой он элегантный красавец, и понимает, что ничего в этом нет плохого, что, может, так и надо, но тут же слегка издевается над этим. В общем, такой человек, какие мне как раз нравятся. Окончательно я понял это, когда увидел его с женой, мяконькой, беленькой, с зелеными глазами и веснушками, которая заведовала тут развлекательной программой. Видно было, что в их браке есть элемент несерьезности, постоянного подшучивания. Когда я выходил, Костя стоял с ней у выхода и лениво говорил: «Ну шо решим? Можно по шлюпошной пойти, а можно по прогулошной».

Да, много на этом корабле красивых палуб.

Я тоже вышел – и вдруг увидел перед собой Ялту. Она спускалась белыми домами, садами, с какой-то безумной высоты, почти что с неба – к самому морю, к скользким обросшим камням.