За каждый метр

Метрах в двадцати от наблюдательного пункта проходят трое из штурмовой группы, Иван узнает одного, высушенного брюнета с темным злым лицом. Его имени Иван не помнит. Помнит, что штурмовик – мобилизованный, бывший «вагнеровец», два ранения и ни одной награды. Штурмовая «тройка» бесшумно уходит тем же маршрутом, которым пришел Уйгур.

Из-за спины появляется Заноза с широким, как в фильме о пришельцах, антидроновым ружьем. У Занозы собственная рация.

– Приветствую! – Заноза бережно кладет ружье на дно окопа.

Иван рассматривает пять кнопок частот чуть выше рукоятки, но спросить, по какому принципу их выбирают, не успевает. Еле слышно шелестят лопасти пропеллера высоко над лесом. Наш коптер летит работать.

В ста метрах от НП по украинскому окопу начинают ложиться мины. Выстрелов Иван не слышит, только прилеты. Земля вздрагивает – расстояние маленькое. С настила струится песок, с деревьев сыплется хвоя. Начинает работать танк. Он стреляет с закрытых позиций и огнем отсекает возможное подкрепление со второй линии украинской обороны. Иван слышит вторичный разрыв – хлопок гранаты. Значит, мина задела растяжку, которую могли не заметить штурмовики.

Минометный обстрел прекращается. Иван с пулеметом наперевес, Гвоздь с автоматом за спиной и запасными коробками боеприпасов в бауле и Заноза с антидроновым ружьем бегом покидают НП. Их первая точка в тридцати метрах, над головой свистят пули. «Не наши», – радуется Иван.

– Своя! – Он слышит крик бывшего «вагнеровца». Этим криком члены штурмовой группы предупреждают товарищей о броске гранаты. Хлопают гранаты, трещит «стрелковка».

– Своя!

Иван и Гвоздь перебегают ко второй точке, падают в мокрый песок, устанавливают пулемет на сошки. Уйгур – красава, хорошие места нашел. Заноза куда-то делся.

Между первой и второй линией украинских окопов одиночные ячейки, сейчас оттуда ведут огонь по бойцам, штурмующим первый опорник. Из-за деревьев появляются фигуры в камуфляже, это украинское подкрепление. Двигаются грамотно, от укрытия к укрытию, стрелки из одиночных окопов прикрывают их огнем.

– Граната!

Таким криком десантники предупреждают своих о гранате врага. Иван смотрит влево. Боец за шиворот вытаскивает из украинского окопа раненого. Вторая тройка штурмовиков спускается в обмелевшую траншею. Где-то дальше в одиночку дерется «вагнеровец». «Таха!» – вспоминает Иван его позывной.

Иван делает глубокий вдох, такой же глубокий выдох, и спокойно – их позицию еще не обнаружили – открывает огонь по зеленым фигуркам, мечущимся между стволами сосен.

Отстреляв магазин, он косится налево, там мелькают лопаты. Десантники захватили опорник и немедленно копают новые боковые ответвления от траншеи. Дело в том, что окопы пристреляны украинской артиллерией с точностью до метра – и необходимы новые укрытия. Никто из хохлов из первого окопа живым не вышел.

«Укропы» из второго опорника не успели прийти на помощь первому, Иван с Гвоздем отработали хорошо. Уцелевшие отходят назад, те, кто их прикрывал из одиночных окопов, тоже убегают во второй опорник. Мины парами падают среди сосновых стволов там, где располагается второй опорный пункт.

Иван всматривается, отчего-то ему беспокойно. В самом деле, второй опорник оказывается в низине, мины и танковые снаряды сорвали маскировку с брустверов, и сектора стрельбы четко видны. Иван меняет позицию и открывает огонь по каскам натовского образца, то и дело мелькающим над украинской траншеей. На касках – ярко-зеленая изолента.

– Вперед! – командует Тёма и первым выпрыгивает из траншеи захваченного 79-го опорника.

Минометный обстрел прекращается.

До 80-го опорника метров сто, может, сто двадцать, одиночные стрелковые ячейки пусты. Иван понимает намерение командира. Пока «укропы» не пришли в себя, можно захватить и второй опорник, раз уж они его так по-дурацки выкопали. Иван подхватывает пулемет и бежит вперед. Рядом громыхает берцами Гвоздь.

В атаке должны участвовать восемь штурмовых троек, кто-то наверняка ранен после первой атаки, кто-то должен остаться в боковом охранении. «Я?» – думает Иван.

Окоп 80-го рядом. Оттуда стреляют, но Гвоздь одну за другой метает четыре гранаты, первая – недолет, вторая – перелет, но дальше товарищ приноровился, успокоился – и третью и четвертую гранаты кладет аккуратно в траншею. Иван короткими очередями стреляет по каскам украинцев, но они сместились левее, ближе к центру опорника.

Иван отбегает метров на двадцать правее, выбирая позицию для пулемета. Штурмовую группу придется прикрывать от возможного флангового удара. Сверху, цепляясь за сучья, падает коптер. Наш? Подавили?

Иван оглядывается и видит Тёму.

Тот, высунувшись из окопа в полный рост, оборачивается к отставшим десантникам и кричит:

– Эй! Я уже здесь!

Пуля бьет его в ухо. Ивану кажется, что каска на командира стала мягкой – подобно яичной скорлупе. Он хочет сплюнуть, но вдруг ощущает себя лежащим на земле, уткнувшимся лицом в песок. В ушах звенит. Он ищет руками пулемет. Гвоздь рядом что-то кричит.