За краем мира

Бок о бок неслышными тенями в темноте проскочили кот Vasilii и кошка Ди, похоже, нашедшие друг друга и тем премного довольные. Старшая толкнула низкую дверцу, такую низкую, что и ей, и Молли пришлось согнуться в три погибели.

Сухой щелчок старушечьих пальцев, и по углам сами собой засветились масляные лампы.

На первый взгляд казалось, что это обычная ведьмина мастерская — тоже теснились на столах вдоль стен склянки, бутыли и прочая посуда, так же вились трубки и змеевики, наготове стояли горелки.

— Что здесь другое? — отрывисто спросила ведьма. — Глазами не лупай, маломерка! Не ими здесь смотреть надо! Зажмурься, да покрепче! И мысли отпускай, отпускай, тесно им у тебя всё время на привязи!..

Молли послушно зажмурилась.

«Отпусти мысли!..» — легко сказать, да трудно сделать.

Сильные крючковатые пальцы крепко взяли её за плечи.

— Распусти, — последовал приказ. — Сжалась, ну точно твой ёж. Распусти, легче станет. Распусти и слушай.

Распусти и слушай… Чего тут слушать — как кровь в ушах шумит? Как мыши где–то шебуршатся?

Нет, что–то ещё. На самой грани слуха, тихое–тихое, неразличимое, но точно, точно присутствующее.

Что–то живое крылось здесь, в мягком полумраке. Живое, словно бы спящее. Но где? Подвал казался пустым.

Старуха терпеливо ждала, не снимая жёсткие пальцы с плеч Молли.

Живое шевельнулось. Где–то близко… и далеко.

«Кто ты?» — уловила Молли вопрос. Задали его не словами, не как с ней разговаривали Младшая или Средняя. Он возник сам собой, целиком, как возникает понимание.

«Молли, — постаралась мысленно ответить она, точно так же посылая не слово, проговариваемое без слов, но целиком себя. — Я, Молли Блэку отер, девочка из Норд—Йорка, бежавшая…»

«Понятно, — возник такой же ответ. — Страшен твой дар, Молли Блэкуотер. Беды летят за тобой по следам. Но ты справишься. А мы поможем. Теперь же ступай, слушай Старшую, она тобой управит».

И живое, тайное словно повернулось к ней спиною, исчезая в неведомой глубине.

— Молодец, — услыхала Молли.

Старая ведьма улыбалась во все свои тридцать два — или сколько их там у неё осталось? — зуба.

— Молодец, — повторила она. — Услышала, распознала, дотянулась.

— Госпожа Старшая… а что это? Кто это? С кем я говорила?

Ведьма ухмыльнулась.

— Много кто живёт в наших лесах, дева. Много кто — под горами. Все они — верные друзья наши. Тебе нужно уметь их слушать. Ты — смогла. Молодец.

— А… если б не смогла? — замирая, пролепетала Молли.

— Выдрала б тебя, как sidorovu козу!

— К-какую козу?..

— Козу некоего Сидора.

— Какого Сидора? Он что, с ней как–то по–особенному плохо обращался?

— Неважно! — отмахнулась ведьма. — Ты услышала, и это главное. Идём теперь наверх.

— А там я б их разве не услыхала?

— Ну горазда ты спрашивать, маломерка! Нет, не услыхала б скорее всего. Тут особая комната. Для такого зова открытая. Пошли теперь дальше…

Поскольку старая ведьма пока что не гневалась на вопросы, Молли осмелела.

— Госпожа Старшая! А ещё можно спросить? Можно- можно–можно?

— Можно, непоседа. Чего тебе?

— Та комната, куда ходить нельзя…

— Про неё и говорить не будем, — отрезала старуха. — Меньше соблазна. Ну, идём, покажу тебе теперь, где сама обретаюсь.

— А… а можно туда заходить?

— Постучав! — усмехнулась Старшая. — Я же сказала, всюду ходить можешь, кроме только лишь той комнаты. Всё должна знать — вдруг за хозяйку придётся остаться?

…Комнаты Старшей ничем не отличались от остального дома. Те же повсеместные пучки сухих трав (кажется, что старуха задалась целью увешать ими всё свободное пространство), тяжёлые сундуки с могучими замками, а ещё, а ещё…

— Миледи! Бесчеловечно и бессердечно было с вашей стороны не представить мне эту юную мисс! — с оттенком недовольства заявил хорошо поставленный мужской голос на отменном имперском, с настоящим столичным прононсом.

Молли остолбенела. Старуха же ухмыльнулась, выкатив из–за сундуков что–то вроде столика на колесиках, где на серебряном поддоне помещалась…

Голова. Голова импозантного холёного мужчины средних лет с роскошными, тщательно расчёсанными усами, с моноклем в глазу, с аккуратно собранными сзади в элегантный хвост благородно–седыми волосами. Шея охвачена тёмно–синим воротником парадной офицерской формы, алые петлицы с золотыми дубовыми листьями. Породистый нос с лёгкой горбинкой, кустистые брови, тонкий белый шрам через левую скулу.

Старуха усмехалась, явно довольная произведённым эффектом.

— Мисс Блэкуотер, позвольте вам представить лорда Вильяма Хастингс—Басса, семнадцатого графа Хастингско- го, генерал–майора, командующего Горным корпусом Её Величества.

— Мой лорд… — пролепетала Молли, и ноги её сами собой согнулись, делая книксен.