За кулисами ЦРУ. Дневник сотрудника американской разведки

Государственный совет передал этот протест на рассмотрение обоих министров, указав министру иностранных дел, чтобы тот потребовал у Бразилии объяснение по поводу повторяющихся нарушений уругвайской границы бразильскими военными самолетами. Три самолета, принадлежавшие Бризоле, были взяты уругвайскими властями под охрану. Отдел разведки и связи во главе с комиссаром Отеро арестовал одного из шпионов полковника Камары Сены — сержанта военно-морских сил, который прибыл сюда под видом студента, но был пойман, когда осуществлял наружное наблюдение за одним из эмигрантов. Он был обвинен в шпионаже, но после вмешательства бразильского посольства его освободили.

Как утверждает Холмэн, Пио Корреа будет протестовать до тех пор, пока Бризола не покинет Уругвай либо не будет интернирован и пока не будет принято удовлетворяющее бразильцев решение относительно двух соратников Гуларта. В противном случае следует ожидать военную интервенцию со стороны Бразилии.

25 декабря 1964 года, Монтевидео.

Рождество в Уругвае похоже на наш праздник Четвертое Июля. Жарко, и все идут на пляж; этот церковный праздник почти полностью превратился в светский в соответствии с официальным названием «семейный праздник». (Страстная неделя тоже превратилась здесь в «неделю туризма», и большинство населения страны отправляется на недельный отдых.) Насколько же в Уругвае все отличается от уклада в Эквадоре, где церковь столь могущественна!

Сегодня утром я остановился у дома О’Грейди и зашел к нему, чтобы отметить праздник, но торжества закончились выражениями сочувствия ему в связи с последней вспышкой язвительной критики Холмэна. Несколько дней назад О’Грейди и его жена устроили небольшую вечеринку с коктейлем и угощением по случаю прибытия нового оперативного сотрудника Боба Рифа. Холмэн в тот вечер не особенно сдерживал себя в выпивке и вскоре начал язвительно бичевать О’Грейди, а затем и Рифа, и его жену. Все это получилось довольно скверно, и у О’Грейди опять проступила по всему телу и лицу крапивница, хотя все мы хорошо знаем теперь, что Холмэна убирают отсюда как несправившегося.

Очевидно, определенные руководящие работники в штаб-квартире не совсем довольны работой резидентуры, особенно нашими операциями против советских представительств, поэтому Холмэна через полгода должны перевести в Гватемалу. Его преемником здесь будет некто Джон Хортон, который вместе со многими другими пришел в отдел Западного полушария из отдела Дальнего Востока после провала вторжения в заливе Кочинос. Холмэн только что получил официальное уведомление о предстоящем переводе, но он узнал об этом несколько раньше от своего покровителя Рея Герберта, заместителя начальника отдела Западного полушария. Хотя Герберту и удалось несколько смягчить положение, добившись перевода Холмэна в Гватемалу, ожесточение Холмэна тем не менее усиливается. Расс Фиппс, ведающий операциями против советских сотрудников, числится теперь в глазах Холмэна почти на одном уровне с О’Грейди. Риф подвергается его нападкам, так как, вероятно, является частью новой команды, которую заранее комплектует здесь для себя будущий шеф Хортон. Холмэн явно возмущен тем, что его оттесняют новички из отдела Дальнего Востока, поскольку он работает в Латинской Америке еще с времен второй мировой войны.

Однако О’Грейди и Фиппс, да и Александр Цеффер, обеспокоены тем, что поиски Холмэном козлов отпущения могут нанести серьезный ущерб их карьере и отразиться на последующих назначениях и повышениях по службе. Два месяца назад я случайно наткнулся на цифровой шифр замка в сейфе Холмэна и из любопытства начал читать некоторые из его писем с пометкой «секретно-неофициально-только для сведения», которые он почти каждую неделю направляет начальнику отдела Десу Фитцджеральду. Я был настолько шокирован беспощадностью, с которой он наносил предательские удары по всем своим подчиненным, за исключением меня, что сообщил шифр замка О’Грейди. Теперь письма читает он, что еще больше усиливает его приступы крапивницы, и, по-моему, он сообщил шифр Цефферу и Фиппсу. Подлость заключается в том, что Холмэн в официальных донесениях не так сильно обвиняет сотрудников, но он буквально обливает их грязью в этих письмах, не рассчитанных на то, что они попадутся на глаза тем, кого касаются. Чтение этих писем исключительно опасное дело, но все наши сотрудники — компетентные работники и, безусловно, более работоспособны, чем сам Холмэн. Я беспокоюсь, сумеем ли мы вместе выстоять предстоящие шесть месяцев.

15 января 1965 года, Монтевидео.