За маской героя (СИ)

— Не плачь, мой хороший, не плачь, — успокаивала она, — мы ведь сегодня собирались в зоопарк, помнишь? Ты ведь хотел посмотреть на слона? Сейчас позавтракаем и сразу поедем!

— А ты, — припечатал Дурсль, строго глядя на Гарри, — останешься дома!

— Но это не я! — закричал мальчик, дрожа от обиды и несправедливости.

Визит зоопарка планировался две недели, и он тоже очень хотел посмотреть на слона. И на носорога, и на зебр, и на верблюда. Они с Дадли часами рассматривали энциклопедию с картинками животных, и Гарри не терпелось посмотреть на них вживую. Может, их даже разрешили бы погладить, неужели, он упустит такую возможность!

Гарри не сразу осознал, что характер шума изменился. Петуния, бледная до синевы, испуганно кричала, задвигая себе за спину Дадли и пятясь к выходу вместе с ним. Вернон, тоже бледный, метался по комнате, не зная, за что хвататься. На окне, около которого стоял Гарри, ярко полыхали тяжёлые шторы, быстро наполняя помещение едким вонючим дымом.

В эти выходные в зоопарк, понятное дело, никто не поехал. Дурсли попросили миссис Фигг присмотреть за Дадли и ходили по дому какие-то пришибленные, время от времени о чём-то шушукаясь между собой. На Гарри они смотрели так, будто тот мог в любой момент взорваться. Через некоторое время Дурсли пришли к общему решению и начали генеральную перестановку.

Гарри не испытывал восторга от своей новой комнаты, но жаловаться было грех. Стены чулана были кирпичные и «так ты не сможешь спалить дом, на который мы с таким трудом заработали, неблагодарный мальчишка». Сидя на скрипучей металлической кровати с панцирной сеткой, мальчик обещал себе, что больше никогда-никогда не сделает ничего странного. Но нарушил собственное обещание уже через неделю.

Когда во время завтрака ему понадобился нож для масла, тот сам прыгнул ему в руку. Всё бы ничего, но ножом в это время пользовался Вернон, и сильно порезал себе палец. Снова были шум, ругань и причитания. Расстроенный и разочарованный в себе Гарри опять плакал, и чем больше он заводился, тем больше причинял разрушений: чашки потрескались, и красивая белая скатерть в цветочек намокла от чая и кофе, тарелки с недоеденным завтраком сами собой соскакивали со стола, разбиваясь вдребезги, навесные шкафчики дрожали и хлопали дверцами. В конце концов Дурсли, пригибаясь, выбежали из кухни и закрыли за собой дверь, оставляя Гарри истерить в одиночестве.

— Мы не будем за тобой убирать! — постановил Вернон, заглянувший в помещение через четверть часа и обозревший сжавшегося на стуле мальчика посреди разгромленной кухни. — Пошевеливайся! Чтобы через час всё блестело!

Гарри, вытирая рукавом липкое от высыхающих слёз лицо, сполз на усеянный осколками пол и взялся за веник.

Поттер пошёл в школу на год позже Дадли. Дурсли опасались выпускать ненормального в свет и некоторое время склонялись к мысли о домашнем обучении. Однако, Вернон работал, а Петуния, позанимавшись с Гарри немного счётом и чтением поняла, что педагогическими талантами обделена. От необходимости повторять некоторые моменты много раз она начинала раздражаться, Поттер психовал, и семейство Дурслей в очередной раз шло в магазин, чтобы купить новую посуду или мебель.

Выбросы Гарри сжирали большую долю семейного бюджета. При таком раскладе было понятно, почему Вернон и Петунья не горели особым желанием покупать племяннику ещё какие-то свои игрушки или вещи. Поттер это понимал, но видеть, как довольный Дадли распаковывает очередную яркую коробку с причудливым бантом, было до слёз обидно. Во время праздничного ужина по случаю дня рождения Дадли, Поттер из кожи вон лез, чтобы всё прошло хорошо. Даже вызвался принести торт — Петунья весь день занималась организацией праздника и выглядела очень уставшей.

Но Гарри не успел добежать до кухни — торт сам вплыл в гостиную, удерживаемый в воздухе какой-то неведомой силой. Поттер взял блюдо в руки, в гробовой тишине поставил его на стол перед окаменевшими и бледными Дурслями, и сам отправился в чулан. Не было смысла дожидаться, пока все начнут его ругать.

Никто его не трогал, а сам Гарри был погружён в мрачные раздумья относительно своей неправильности, поэтому пробыл у себя почти до обеда следующего дня. Тогда же Петуния заметила, что у голодного Гарри нет сил чудить. Едва Дурсли стали ограничивать его в еде, количество выбросов сократилось до минимума, и было решено отправить мальчика в школу.

Конечно, это была не частная школа со свежим ремонтом, кучей техники и современными методиками обучения, куда большой жёлтый автобус каждое утро отвозил Дадли. Гарри ходил в бесплатную общественную школу, где бо́льшая часть учеников была из неблагополучных семей. Учителям конечно же было не досуг возиться с проблемными детьми и искать к каждому подход. Основное внимание уделялось поддержанию дисциплины, поэтому в ходу было запугивание и телесные наказания.