За нами – Россия!

Расчет на снегопад, на который Куминов первоначально и поставил, полностью оправдался. И пока это дало им небольшую фору и возможность миновать первый рубеж защиты противника без обнаружения и потерь. Но полагаться на то, что и дальше все будет гладко? Увольте, это просто невозможно. Опыт подсказывал, что впереди будет немало сложностей, и стоит быть готовым к ним постоянно. Смущал тот факт, что в этот район он никогда не ходил, и информации было с гулькин нос. Сказанное «лысым» тоже не прибавило ясности. Что могло найтись здесь, на землях, которые выжжены уже очень давно, опасного и неизвестного? Ни одного относительно точного намека, ни малюсенькой зацепки… ничего. Опасно, и все тут.

Ш-и-и-и-х – ш-и-и-и-х… лыжи шли по снегу хорошо. Не было ветра, замечательно. И мороза, тоже пока ничего не предвещало, значит, наста не предвиделось, и это тоже хорошо. Наст – штука предательская, опасная и коварная. Вроде бы твердый, но таящий под собой пустоту, в которую легко могла уйти нога неосторожного лыжника. Если там, за линией фронта, это повлекло бы за собой визит в ближайший медпункт, то здесь? Что угодно, вплоть до такой ненужной гангрены у бойца. Так что мягкий и пушистый снег, уже начавший сбиваться в плотные сугробы, был как нельзя кстати.

Мерный бег постепенно вгонял привычное к нагрузкам тело в необходимый ритм дальнего хода. «Волчий шаг», которого так старались добиться в училище все инструкторы по беговой подготовке. Возможность преодолевать километры пути быстро, неутомимо и не снижая темпа. Умение, которое невозможно было выработать тому, кто был слабым. Слабым скорее не телом, а духом. В разведывательные части РККА такие не попадали, здесь не было места тем, на кого нельзя положиться. Разведка, опаснейшая из всех войсковых профессий, необходимая армии, как воздух. И в которую, несмотря на опасность и смертельный риск, мечтали попасть сотни. Оказывались в разведке единицы.

Куминов бежал, как автомат, давным-давно приученный к этому инструкторами. В голове крутились мысли о том, что лежало вокруг, и о том, что было сказано в штабе перед выходом. Что он знал про эти места? Немногое, очень немногое.

Степи и леса за Волгой оказались практически брошенными еще тогда, в сороковые. Пусть и вынужденно, но они стали пустыми на десятки квадратных километров. Лишь бои и схватки в течение многих лет, которые тоже не прибавляли жизни в эти безграничные пространства. Земли, выжженные постоянными авиационными налетами и артиллерийскими ударами, перепаханные колесами, траками гусениц и ходовыми частями бронетехники. Братские могилы, разбросанные повсюду. Сожженные дотла города, поселки и деревни. Концентрационные лагеря ближе к Волге, в которых земляки разведгруппы умирали сотнями. И враг, злобный и беспощадный, сумевший вцепиться зубами в эти области и до сих пор не выбитый из них. А сейчас – еще и готовящийся к очередному наступлению.

Кто или что могло жить здесь? Звери, дикие от природы и одичавшие за полтора десятка лет. Их хозяева, те, что выжили и сломались, став не менее опасными хищниками. С такими Куминову приходилось сталкиваться там, в предгорьях Урала, не так давно отбитых у фрицев. И там же капитану пару раз пришлось столкнуться с чем-то, чему объяснения не было. И если лысый имел в виду что-то подобное, то хорошего в этом ничего нет.

Неожиданно Саша, бежавшая перед ним, встала как вкопанная, подняв руку ладонью вверх. Капитан сделал то же самое, показывая остальным, что необходимо срочно остановиться. Скрип за спиной прекратился, группа замерла в тишине. Воронков не стал бы останавливаться просто так, это Куминов знал хорошо. Так что либо он кого-то засек, либо они уже дошли до первоначальной цели… либо все-таки заблудились.

Спереди по цепочке жестами передали о полной тишине. Куминов, вглядываясь в бесконечный белый круговорот вокруг, снял капюшон, стараясь услышать и понять то, что насторожило сержанта. И услышал, практически сразу. Не так уж и далеко, где-то на расстоянии в полкилометра, не больше, раздавался вой. Самый обычный, так похожий на волчий. Плохих моментов в этом было всего несколько, зато каких!

Вой слышался сразу с нескольких сторон. Приближающийся, высокий, ритмичный, в нескольких четко различимых звериных глоток. И хорошо, если это были обычные волки… но на это Куминов не надеялся.