За нашу и вашу свободу: Повесть о Ярославе Домбровском

Его вызвали в ратушу, где заседала Коммуна. Он поблагодарил за высокую честь и принял назначение. Его скромные, сдержанные манеры произвели благоприятное впечатление. Он сказал:

— Я принимаю эти тяжелые обязанности, но я нуждаюсь в вашем сотрудничестве, самом полном, чтоб не пасть под тяжестью обстоятельств.

Член Коммуны Журд задал вопрос:

— Что вы будете делать, когда займете место Клюзере?

Россель простер руку.

— Граждане члены Коммуны! — сказал он. — Ресурсы революционного Парижа неисчерпаемы. И человеческие, и материальные. Но они использованы едва ли на одну десятую. (Крики одобрения.) Париж, в сущности, неприступен. Это едва ли не самая мощная крепость Европы, а стало быть, и мира. Наша революция умножила силы Парижа. У нас великолепные командиры. Я их не называю, вы их сами знаете. У нас великолепные обстрелянные войска. Чем объясняются последние поражения? У нас царила, если можно так выразиться, организованная дезорганизация. (Крики одобрения.) Я был начальником штаба, но руки мои были связаны бывшим военным делегатом, который не терпел никакого вмешательства и в то же время сам ничего не делал. Почему? Не знаю. Это ваше дело исследовать причины предшествующих событий. Мое дело — действовать. К этому я и приступаю с сегодняшнего же дня, ибо медлить долее нельзя!

Эта речь закончилась под восторженные аплодисменты. Члены Коммуны поздравляли друг друга с ценным приобретением в лице Росселя.

Уже на улице, после заседания, когда члены Коммуны расходились, оживленно обсуждая события дня, Авриаль сказал шедшему рядом с ним Журду:

— А в общем-то, дорогой Журд, на ваш вопрос Россель так и не ответил.

На что Журд несколько удивленно протянул:

— А ведь в самом деле… Почему же мы так им восхищались?..

Тьер воевал не только оружием, но и золотом. Он был глубоко убежден, что если против оружия еще и можно выстоять, то золоту никто не в силах сопротивляться. Неподкупность членов Коммуны он объяснял их фанатичностью. Что касается генерала Домбровского, то его, по мнению Тьера, купить нетрудно. Все дело только в сумме. Неудачу Пшибыльского и Залеского он объяснял их деловой неловкостью. Гораздо более солидное впечатление произвел на него некто Вейссе. Министр внутренних дел Пикар тоже склонялся к тому, чтобы поручить ему «Операцию — Домбровский».

— Макс Вейссе не политик, а делец. А здесь именно такой и нужен. Идеологи полезны, когда речь идет о пропаганде. А для купли и продажи нам потребны люди с коммерческой жилкой, — заявил Пикар.

Собственно, Вейссе поначалу и в помыслах не имел ввязаться в политическую комбинацию, задуманную Тьером. Он явился к Пикару с предложением поставлять для версальской армии провиант и фураж. Но Пикар после провала всех своих агентов почуял в этом жуликоватом дельце нужного человека. Самый подход Вейссе к «Операции — Домбровский» обнадежил Пикара. Вейссе организовал своего рода коммерческое «Товарищество на паях».

Ему удалось вовлечь в свое предприятие видных версальских деятелей. Адмирал Сессе (правда, о нем говорили, что он окончательно впал в маразм), Бартелеми Сент-Илер, Ле-Мер де Бофон, Тронсен-Дюмерсан да и сам Пикар сделали крупные взносы в кассу Вейссе, которая помещалась у него в кармане. Таким путем ему удалось собрать тридцать две тысячи франков на «организационные расходы», как он говорил. Всем пайщикам Вейссе обещал после завершения «Операции — Домбровский» выдать солидные дивиденды. Откуда он взял бы их? Из той суммы, которая была ассигнована Тьером на подкуп генерала Домбровского. Сумма немалая: полтора миллиона франков. Вейссе считал, что Домбровский удовольствуется и полумиллионом.

Вейссе был переброшен в Париж. Здесь он подкатился к одному из адъютантов Домбровского, эльзасцу Гюцингеру. В перерыве между боями Домбровский принял Вейссе. Услышав его предложение, Домбровский потянулся рукой к кобуре. Но рука его остановилась на полдороге. Ему пришла в голову одна идея.

— Хорошо, я подумаю, — сказал он Вейссе.

Шпион-коммерсант удалился, довольно потирая руки.

Домбровский немедленно потребовал созвать Комитет общественного спасения, недавно организованный. Он просил также прибыть туда Росселя и Врублевского.

— Мой план таков, — заявил Домбровский, когда все собрались. — Я притворюсь, что согласен на предложение Тьера. Для придания правдоподобности я немного поторгуюсь…

— Где происходят ваши свидания с этим мерзавцем? — придирчиво спросил Феликс Пиа, которого Домбровский недолюбливал, считая его крикуном и пустомелей.

— Улица Мишодьер, 8, недалеко от Пассажа Шуазель. Кстати, именно там, как я попутно выяснил, происходит вербовка версальских изменников. Я узнал их имена. Вот они.

С этими словами Домбровский положил на стол исписанный лист бумаги.

— Можно продолжать? — спросил он, обводя глазами присутствующих.

Получив согласие, он продолжал: