За новыми горизонтами. Первый полет к Плутону

Утром 16 июля, ровно через 50 лет с того самого дня, когда первые фотографии пролета Марса появились на титульной странице The New York Times в 1965 г., газета поместила огромное изображение «Новых горизонтов» на весь разворот первой страницы. Гигантские фотографии Плутона показывали на экранах на Таймс-сквер. Интернет с ума сходил от «Новых горизонтов», и даже Google сделал тематический двигающийся логотип Плутона на своей домашней странице, где второе «О» в слове было заменено стилизованным вращающимся Плутоном (естественно, украшенным изображением сердца) и маленьким мультипликационным аппаратом «Новые горизонты», проносящимся через фрейм.

И раньше NASA приходилось сталкиваться с бурной реакцией публики в сети, когда более 100 млн пользователей наблюдали за посадками на Марс, но ничего подобного агентство ранее не видело. День пролета стал самым популярным за всю историю существования социальных сетей и веб-сайтов NASA, собрав более 1 млрд просмотров. «Новые горизонты» сотрясали Facebook и Twitter и за несколько дней вошли в топ Instagram. Создавалось множество мемов, многие из которых так или иначе обыгрывали мотив сердца и тут же распространялись по всему виртуальному пространству. Стремительно набирающая обороты реакция СМИ запустила цепную реакцию с десятками статей, посвященных вниманию, которое привлекали «Новые горизонты».

Повсеместное распространение «Новых горизонтов» и Плутона в сети, а также количество людей по всему миру, разделяющих интерес к тому, что происходит в программе, дало этому пролету совершенно иной статус. Со времен «Вояджеров» мир изменился, в нем появилось так много способов коммуникации и возможностей принять участие в событиях. Благодаря этому экспедиция «Новых горизонтов» часто воспринималась как первый настоящий межпланетный полет XXI в.

Только представьте себе: для того, чтобы со всей полнотой принимать участие в полете «Вояджера», вы должны были находиться в правильном месте, а именно в Лаборатории реактивного движения, в правильное время — в день пролета. В случае с «Новыми горизонтами» вам не нужно было быть там: пролет происходил одновременно повсюду. События в Лаборатории прикладной физики, фотографии с Плутона, все данные, которые передавались на Землю, немедленно оказывались в интернете, доступные «для всего человечества».

Разумеется, нельзя отрицать, что присутствовать в Лаборатории прикладной физики было чрезвычайно круто; так считала и толпа энтузиастов космических исследований, и команда экспедиции, и журналисты, и политики, и звезды. Но даже те, кто там был, на самом деле много времени проводили в интернете, просматривая сайты и социальные сети, оставляя в них комментарии, делясь фотографиями, информацией и впечатлениями в реальном времени. Таким образом, мировое сообщество видело все и присоединялось ко всему, что происходило. Даже несмотря на то, что сам пролет имел место в 4,8 млрд км от Земли, во многом люди чувствовали себя так, как будто способны обмануть и скорость света, и притяжение Земли. Было ощущение, что все человечество собралось вместе и отправилось к Плутону.

Здесь особое значение имеет слово «вместе». Оно не просто означает, что все одновременно смотрели одну и ту же передачу. Ощущение соучастия и связи с людьми со всего мира, которое давало общение через социальные сети, было очень реалистичным и непохожим на то, что происходило во время первых пролетов мимо ближайших планет в ХХ в. В случае с «Новыми горизонтами» человечество оказалось способным непосредственно разделить ощущения и эмоции от пролета. Все, что происходило, превращалось в общий, всемирный опыт.

Эверест покорен

Желая оказать честь исследователям, которые шли перед ними, команда «Новых горизонтов» назвала две взмывающие ввысь горные цепи из водяного льда, находящиеся на западной стороне области Томбо, горами Норгея и Хиллари в честь Тенцинга Норгея и Эдмунда Хиллари, первых покорителей Эвереста — самой высокой горы на Земле.

Эта связь между теми, кто покорил Эверест, и теми, кто покорил Плутон, была особенно уместна. Алан с 1990-х гг. говорил о Плутоне как об «Эвересте Солнечной системы», имея в виду, что он является последним, самым далеким, самым холодным и трудным пиком межпланетных исследований.

Но чего Алан не ожидал или не осознавал до самого пролета и дней, последовавших после него, — это того, что, когда момент наступит, он будет чувствовать себя так, как, по его представлениям, должны были чувствовать себя первые покорители Эвереста. Алан: