За перевал (СИ)

— Я готов отпустить тебя при одном условии. — Тингол помолчал. — Покайся на коленях перед народом синдар в совершенном зле, проси прощения — и будешь свободен.

Что!?

Он ждал упрёков, угроз, обвинений… Но не этого!

Собравшиеся в шатре частью притихли, частью, напротив, пораженно заговорили. Дагмор снова запретил себе смотреть по сторонам. Чтобы не подумали, что он взглядом просит помощи.

— Я что, верну этим хоть одного убитого!? — спросил он, с трудом сдерживаясь.

— Ты покажешь этим добрую волю Дома Феанора и готовность искупить совершенное зло, — Тингол был непроницаем.

— Совершенное зло наш Дом искупает с мечом в руке на поле боя! — Дагмор снова почувствовал, как кровь бросается ему в лицо. — Когда меча нет — добываем прямо в бою!! А на колени любят ставить на Севере, тех, кого ноги уже не держат!

И Тингол едва заметно улыбнулся.

— Гордыня важнее любых жертв, верно, сын Феанора?

— А увидеть кого-то на коленях важнее, чем получить помощь и союзников, я верно понимаю? — слова «король за забором», которые просились на язык, Дагмор с трудом, но удержал. — Важнее, чем ещё живые?

— Живым, — был ответ, — нужна защита от вас самих.

— Тогда защити от меня твоих подданных, спасшихся с Севера. И твоих стражей границы — я страшно угрожал им, убив десяток орков по дороге!

— Север, — сказал Тингол тяжело, — проснулся из-за вас. *

Дагмор вскинул брови и едва не засмеялся.

— Пока не было вас и вашей войны, — продолжал тот, — мы очищали землю от орков, а Север сидел тихо! Это ваша вражда и месть растревожили враждебную Силу! И ты смеешь говорить о защите?

«Если я выскажу все, моим братьям придется нелегко на восточных землях…»

Тингол ошибался – и стоило попытаться это использовать.

— А я думал, хоть дети Арафинвэ рассказали, с чего все началось, — не удержался он. — Этой Силе не нужны ни поводы, ни основания для войны. Эта Сила погасила свет целой земли потому, что могла и хотела, хотя жила там в мире и спокойствии! Первой пролила кровь – и сбежала туда, где ее власть не ограничит ничья другая! Здесь мы, или нет – из этих подземелий будут лезть только новые орки и твари, жаждущие жрать, властвовать и убивать.

«Хотя возможно, за волшебной Завесой тебе это безразлично, и ты готов остаться на чудесном острове среди охотничьих угодий орков…» — едва не вырвалось у Дагмора. Он прикусил язык, чтобы не сказать это вслух. Тингол смотрел внимательно, стараясь взглянуть и глубже, но учился у жены-майа или нет, а мыслей его лесной король прочесть не мог.

А что на лице все написано – и рауг с этим.

У него вдруг заболело разом все. Перевязанные ноги стало жечь, от неподвижности заныли руки и плечи. И весь проклятый суд показался лишь представлением, устроенным Тинголом для своих верных.

— После плена на Севере любая его угроза покажется тебе неодолимой, — усмешка Тингола стала пренебрежительной. — Многие беглецы выносят с собой этот страх. Впрочем, не будь они слабы – не оказались бы в плену.

— Я не стану просить прощения, что не сложился под стенами Ангбанда! — огрызнулся немедленно Дагмор. — Какая досада для тебя, лесной король! Может быть, сложусь там в следующий раз! Если, конечно, выйду отсюда живым!

— Для убийц моих родичей, ответивших на дружбу ударами мечей, и смерть не будет слишком несправедливой, — сказал холодно Тингол. — Особенно — для тех, кто вел их за собой.

Дагмор скрипнул зубами и снова напряг руки, но ремень был прочным.

— Если ты вел к этому всю дорогу, король, не стоило заходить так издалека. Тебе нужна месть, и ничего другого, иначе ты не предлагал бы сыну Феанаро встать на колени! Так прикажи уже убить меня и остынь! Может, моей жизни для возмездия тебе хватит, и ты моих братьев оставишь в покое! — воскликнул он. — Да и Север порадуется, сколько тварей выживут теперь. Прикажи доделать то, что оркам не удалось!! Порадуй Моргота!

Тишина стала мертвой, только птицы снаружи посвистывали

— Я начинаю думать, — произнес Тингол в этой тишине, — что избавить Белерианд от одного из безумных вспыльчивых глупцов будет не только справедливо, но и разумно.

— Избавил бы меня сразу от такого суда!! — выкрикнул Дагмор. — Прислал бы стражу со словами «отрубим голову завтра», я бы спокойно спал, а не стоял здесь, тратя слова зря! — он вскинул голову, глядя в холодные, яростные глаза дориатского короля.

Как в зеркало.

Тингол встал, громко, на весь шатер, прошуршав серым плащом…

Сбоку беззвучно мелькнули синие одежды, и Лутиэн без труда прошла между королевскими воинами в броне, стоявшими вроде бы плотным рядом. Прошла — и оказалась возле него. В ее руке блеснул короткий нож.

Ремень на запястьях Дагмора скрипнул и распался, холодная рукоять ножа ткнулась ему в ладонь. А она встала рядом.

Тингол замер, протягивая к ней руку, но сказать ничего не успел.

— Пригрози мне ножом, — голос Лутиэн был как стылый осенний ветер в Хитлуме, а глаза непроницаемы. Ужас волной катился по лицам синдар вокруг них. — Тебя выпустят наружу и позволят взять коня. Не будет ни казни эльдар в Дориате, ни новой резни. Хотя бы так глупо, но не будет.