За пять минут до января

В детстве он был щуплым, невысоким, из-за чего отчаянно комплексовал. А с нотной папкой в руке и вообще выглядел классическим задохликом. Но быть «ботаником» в глазах одноклассников ему не хотелось, и, поставив цель окрепнуть физически, подкачаться, он серьезно занялся спортом. Семь лет в спорте привили ему дисциплину, чувство товарищества, а главное — упорство в достижении поставленной цели. Привыкнув осуществлять все свои планы, Андрей с юности считал, что человек всегда получает то, чего хочет; а если не получает — то, значит, сильного желания не было.

Именно потому, что он привык добиваться намеченных задач работоспособностью и упорством, неудача с «Рождественской симфонией» его огорчила.

Он и сейчас, во время тренировки, яростно ускоряясь на беговой дорожке, снова и снова проигрывал в голове злосчастный финал симфонии, пытаясь выжать из себя гармоничную концовку. И вдруг к пульсирующим в голове нотам добавились другие звуки — совершенно посторонние, неприятные. Со двора доносился какой-то шум.

Остановившись, Андрей прислушался. Да, так и есть — кто-то что есть мочи барабанил в ворота. Он нахмурился: что за дикие люди — не могут позвонить в звонок? Выходить во двор, вообще видеть кого-то, разговаривать ему не хотелось. Он выждал еще минуту, в надежде, что незваные гости исчезнут волшебным образом, но гости исчезать не собирались и, судя по усилившемуся шуму, намерены были выломать ворота. Андрей поискал свои очки, которые снял на время тренировки (от природы он был близорук), но очки — вот досада! — куда-то запропали; в конце концов решил идти без них и как есть — в майке и спортивных штанах, слегка потрепанный после тренировки, — пошел открывать.

За воротами стояла женщина. В темноте было не разобрать, какого возраста, но, судя по бесформенным очертаниям фигуры, валенкам и платку на голове, — пожилая.

«Изрядно пожилая!» — мысленно добавил Андрей, услышав старческий, словно надтреснутый голос незнакомки, когда та поздоровалась.

Он вежливо поздоровался в ответ.

— Вы наши новые соседи? — уточнила старушка и закашлялась.

Андрей на минуту задумался: что, в самом деле, отвечать? Рассказывать про Игоря, его отъезд? Слишком долго. И пожал плечами:

— Ну как сказать… В какой-то степени.

Он улыбнулся, поскольку вообще был человеком вежливым, к тому же старался быть приветливым с соседями Игоря хотя бы из уважения к другу — ему ведь тут еще жить.

А соседка вдруг стала говорить о том, что, видите ли, по его милости идет какая-то нагрузка на фазу, отчего лично этой женщине почему-то плохо. Андрей, который в фазах, нагрузках и психологии пожилых женщин не очень разбирался, не сгоняя с лица вежливой улыбки, мягко ответил, что не понимает, о чем идет речь.

Въедливая соседка вновь принялась что-то рассказывать о перепадах электричества и проводить параллель между этим фактом и своим Новым годом.

— Понимаете, из-за вас мы Новый год не встретим! — прохрипела она.

Андрей озадачился, не зная, как совместить бабулькин Новый год с собственной персоной. И предположил: может, бабуля, того… самого?!

Он еще более мягко сказал, что дама может не беспокоиться — лично он ей мешать встречать Новый год не будет. Дескать, успокойтесь, идите с миром! Я не потревожу ваш одинокий праздник.

И тут старушка раздраженно выкрикнула:

— Вы что, издеваетесь надо мной?

— И в мыслях не было, — растерялся Андрей. — И вообще… Я вас не задерживаю. С наступающим, всех благ!

— Ах так?! — взъярилась женщина. — Разве я прошу о чем-то невозможном? Всего лишь о том, чтобы мы с дедушкой могли нормально встретить Новый год!

Андрей почувствовал, что начинает закипать: вот и идите бабушка к своему дедушке! К тому же он почувствовал, что замерзает, поскольку выскочил на улицу в одних джинсах и майке.

— Ну так что? — выпалила бабуля и закашлялась так, что с крыльца слетело полтонны снега.

— Хорошо! — выдавил Андрей, так и не поняв, чего от него хотели. — Я постараюсь вам не мешать.

Бабуля радостно затрясла головой:

— Спасибо! С наступающим! — И потопала к соседнему дому.

«Ну, я попал, — тоскливо охнул Андрей, закрывая калитку. — Мало мне в Москве невротиков, так еще тут, под боком, персональная шизофрения… Боевые бабушка с дедушкой! Ничего себе тихое Бабаево!»

* * *

Саня Бешеный потащил Философа за собой. Когда они шли в незнакомый дом, Философ отчаянно притормаживал и делал Сане большие выразительные глаза, как бы говоря, что идти в дом — верная смерть и, по всей видимости, дед у ворот прохаживался не случайно, а караулил их в засаде. Но Саня пер за дедом, как танк, и Философ смирился.

Внутри дом оказался таким же красивым, как и снаружи. На полу ковры, на стенах картины, фотографии. Горел камин, а в центре гостиной стоял огромный сервированный стол. Приятелям хватило пяти минут, чтобы оценить обстановку взглядом профессионалов: дом зажиточный, одним словом, буржуйский! Бешеный пристально оглядел хозяина — дед, даром что в возрасте, был крепким, широкоплечим (Саня даже предположил, что тот в прошлом не иначе спортсмен).

— Василий Петрович! — представился хозяин. — Я — отец Юры!