За полчаса

Сегодня он покупал машину! И не просто машину, а машину своей мечты. Плавные линии корпуса и нежно урчащий мотор вызывали почти эротическое возбуждение. Ханс был счастлив! Его дела пошли в гору: руководство наконец-то приняло его проект. Один из тех, которые он сам считал блестящими. Сказать, что это принесло прибыль компании – ничего не сказать! Доход за квартал возрос на сорок два процента! Его повысили сразу до начальника подразделения. Прежний шеф (тот самый, что намекал, что Хансу повышение не по шкале) считал честью поздороваться с ним за руку. Со своими старыми коллегами Ханс здоровался снисходительно и свысока. Он показал им всем! Он доказал.

Сексуально урча машина выехала за территорию концерна. О-па, а кто это у нас тут на остановке? Грета! Притормозил:

–– Привет! Подвезти?

У девушки расширились глаза от удивления и тут же сузились от злости.

–– Нет, спасибо. Дождусь автобуса, – процедила она сквозь зубы и отвернулась.

–– Ну как знаешь! – а она хороша. Ишь, характер! Так даже лучше: если бы она сейчас стала ластиться, было бы совсем противно. А так… Надо будет все же ее куда-нибудь пригласить. Благо, новая зарплата многое позволяет.

С этими мыслями он доехал до дома. Припарковался. Черт, у него даже нет гаража! Да, дом тоже надо будет поменять. Зашёл, бросил ключи на столик в прихожей. Стал раздеваться. Телефонный звонок заставил вздрогнуть. Кому он мог понадобиться. Ханс нехотя поднял трубку. Чуть помедлив ответил:

–– Алло.

–– Герр Шнайдер? – елейный голос ветеринара заставил вздрогнуть. Ханс точно помнил, что не называл ему ни имени, ни фамилии. Задержал дыхание, сглотнул.

–– Да.

–– Поздравляю с повышением, герр Шнайдер. – похолодела спина.

–– Вы же работаете в Т*** унд К***? Я слышал, вам прочат хорошую карьеру.

–– Что вы хотите? – голос Ханса чем- то напомнил звук мотора его новой машины: глухой и рычащий.

–– Конечно, денег! – ветеринар, напротив, веселился, – я же говорил вам, что эта царапина будет вам очень дорого стоить.

–– Сколько?

–– Я рассчитываю на ежемесячные выплаты. Ну, например, половина вашей новой зарплаты. Продиктовать номер счета?

–– Я завезу наличными. – Ханс положил трубку. Чуть помедлил, снова подняла телефонную трубку. В его взгляде промелькнуло что- то дикое.

Суд длился два с половиной месяца. Подсудимый стоял перед присяжными и не моргая смотрел перед собой безжизненными глазами. Судья монотонно зачитывала решение:

–– …совершил умышленное убийство с особой жестокостью в городе Н…бург при следующих обстоятельствах: в период времени с 19 часов 00 минут 14.10.*** г. по 21 часов 39 минут 14.10.**** г. Подсудимый, находясь в ветеринарной клинике, расположенной по адресу: 19/2 ***штрассе, в трезвом уме и здравом рассудке нанес семьдесят три колотых удара врачу ***, выколол глаза, отрезал язык. Смерть наступила в 20 часов 25 минут в результате обильной кровопотери. Присяжные, ваш вердикт.

–– Виновен. Единогласно.

Ханс Шнайдер смотрел трансляцию громкого судебного процесса в прямом эфире. Судья оглашала приговор:

–– Кристофер Шлятенбаум, вы приговорены к высшей мере наказания: расстрел. – удар молотка вывел мужчину из оцепенения. Крис закрыл глаза и беззвучно заплакал.

Ханс выключил телевизор, посмотрел на свою шкалу из восьми отчетливых делений. Странная штука жизнь: полоскам на коже верят больше, чем объективным фактам. Никто не поверил показаниям двубальника, против восьмибальника. Хансу удалось выйти сухим из воды. Он одернул рукав, встал с черного кожаного кресла, огляделся – его новый кабинет ему определенной очень нравился. Взял ключи от машины. Пожалуй, надо все-таки позвонить Грете.

Начать с нуля

Эльза сидела на полу, обнимаясь с бутылкой виски. Зубы стиснула, глаза зажмурила. Подумать только, ей почти удалось!

Глоток. Прям из горла. "Где же твои манеры?!" – сказала она сама себе, передразнивая отца, и сделала еще один глоток. Закашлялась, потом засмеялась истеричным смехом. Теперь уже плевать на манеры. Все пропало.

Девушка посмотрела на свое предплечье, на котором красовались три нуля.

Не смогла. Она подвела отца.

Эльза встала, распахнула окно, вдохнула полной грудью, улыбнулась и, пошатываясь, полезла на подоконник.

***

Эльза родилась в семье преуспевающего бизнесмена и фотомодели и вполне могла бы быть счастливым ребенком, если бы не одно "но": она была единственным ребёнком. Единственным ребенком, на которого возлагали все надежды.

"Эльза, ты должна хорошо учиться, чтобы не подвести папу! "

"Эльза, ты должна уметь себя вести, чтобы не подвести папу! "

"Эльза, ты должна… Чтобы не подвести папу! "

Это стало ее девизом и ее проклятьем. «Не подвести папу».

Умная, красивая, талантливая.

Она училась на экономиста, потому что это нравилось папе. Она не общалась с Джил Тиверс, потому что та не нравилась папе. Она носила одежду, которая нравилась папе, слушала музыку, которая нравилась папе, ела еду, которая....

Если бы вы ее спросили: "Эльза, а что нравится тебе? " – она бы вам ответила: "Надо спросить у папы".