За последним вздохом (СИ)

- Это чем же она по твоим слабеньким эльфийским мозгам зашарашила, а? Не кричала же, вроде, - рассуждал Орбаз, возвышаясь над ним на коне. - Так это получается, я сейчас твою шкуру спас. Так что…

- Да упыря тебе в глотку, Орбаз! Иди с троллями любись, - отмахнулся Кольтира, направляясь обратно к поляне, где началась погоня. Далеко они с мамой-Птицей убежали…

Он громко свистнул, но на появление лошади не надеялся, та не успела привыкнуть к нему и, наверно, бродит где-нибудь по лесу или поскакала в столицу. Кольтира возвращался молча, не глядя на Орбаза, но оставаясь настороже - с того станется неожиданно напасть. Не убьет, неприятности с Тассарианом ему не нужны, но появляться в явно потрепанном виде, после поражения, перед всей верхушкой Плети с королем Артасом во главе Кольтира не хотел. Будь у него повыше шансы на победу, он бы и сам не отказался от возможности неожиданно напасть - самовлюбленный Орбаз точно взбесится, если его уделает эльф. Но силы были слишком не равны. Кольтире приходилось сдерживать свою ненависть к окружающим его рыцарям смерти, и из-за этого она становилась лишь сильнее.

- Догнали? - спросил Тассариан, когда Кольтира и Орбаз вернулись к остальным.

Кольтиру бесил тот факт, что без покровительства Тассариана он бы не справился даже с повседневным существованием среди рыцарей смерти. И потому каждый раз как видел своего командира, Кольтира вспоминал о собственной неспособности толком защитить себя. А знание, что все вокруг считают его подстилкой лейтенанта, бесило еще больше. Злость на Тассариана нужно было не только сдерживать, но еще и скрывать, что казалось Кольтире трусостью и подхалимством. Закономерно, что ненависть к себе и к командиру копилась и наращивала сама себя. Он старался лишний раз с Тассарианом не контактировать, просто держаться неподалеку, если не нужно было незаметно уйти, чтобы потренироваться. Вот и сейчас промолчал, предоставив Орбазу отвечать самому.

- Нет. Эльф с ней трепался, но когда я добрался до них, она тут же удрала.

- О чем трепался? - удивился Тассариан. Кел’Тузад, паривший в нескольких шагах от них, вдруг повернулся, заинтересовавшись разговором.

- Не знаю, по-эльфийски же говорили. Но он перед ней на коленях стоял, - изобразил глумливый хохот Орбаз. Урод. И ведь не соврал даже. - Может, в любви признавался?

Кел’Тузад подлетел к Кольтире и уцепился костлявыми пальцами за его подбородок, требуя смотреть в глаза.

- Что тебе говорила банши? - прошелестел он.

- Предлагала перейти на сторону Сильваны и отомстить, - четко и ровно ответил Кольтира. Ничего полезного он сообщить не мог, внимание столь высокопоставленной персоны Плети было ему непривычно, но он не собирался показывать растерянность.

- Что ты ей ответил?

- Что в Плети мы стали сильнее, - отозвался Кольтира быстрее, чем успел подумать, что сказать в ответ. Он был готов поклясться, что архилич как-то воздействует на него магией, заставляя отвечать и говорить правду, но возмущаться было бы бессмысленно. Наверняка Король Мертвых дал ему такие полномочия.

Кел’Тузад удовлетворенно кивнул, но не отцепился, а продолжил пристально вглядываться Кольтире в глаза или сразу под череп.

- Почему же тогда ты носишь эльфийский доспех? Ностальгируешь по Квель’Таласу, который мы разорили?

- А ты вырядил свои кости в фиолетовые тряпки, потому что ностальгируешь по Кирин-Тору, из которого тебя выпнули? - огрызнулся Кольтира.

И тут же оказался на земле, скрючившись от пронзившей тело боли. Он думал, что после смерти уже не ощутит ее настолько сильно. Архилич, искусный в темной магии и впитавший для своего воскрешения часть силы Солнечного Колодца, даже немертвого мог замучить. Гад. Сам же своими чарами заставил его говорить правду, и сам же не делал секрета из своего кирин-торского прошлого. А они там все в фиолетовом ходят, это официальный цвет чародейского ордена. Кольтира стиснул зубы, мысленно награждая архилича нелестными эпитетами на талассийском и всеобщем.

- Встать, - приказал Кел’Тузад, как только действие его чар прекратилось.

“Теперь ты веришь, что в последнее время он сам нарывается?” - донесся до Кольтиры голос Орбаза, стоящего за его спиной: Тассариану, наверное, снова старался глаза раскрыть. А Кел’Тузад тем временем продолжил допрос.

- Кого ты любишь? - ошарашил он Кольтиру.

- Чего? - удивился тот поначалу. У них тут безжалостная армия Плети или собрание секретничающих подростков? Кел’Тузаду так понравилась шуточка Орбаза про признание перед банши? Тоже посмеяться надумал над эльфом? Кольтира взъярился и прорычал: - Тебя, колдун. Ночами мечтаю полапать твои желтые кости и…

Кел’Тузад снова воздействовал на него какими-то чарами. Кольтира не мог пошевелиться или продолжить говорить, пока тот не повторил свой вопрос.

- Отвечай. Кого ты любишь?

- Никого, - отозвался Кольтира. А кого бы он любил, если отца и брата больше нет? Он хотел снова надерзить Кел’Тузаду, но тот контролировал его своей некромантской магией, вынуждая подчиняться.