За пределами Сознания

Ум сам собой втягивается в исследование, и ты по ошибке принимаешь ум за видящего. Но он сам видим, а значит – он не может быть окончательным видящим. Понимаешь? Сила вопроса «можно ли увидеть видящего?» заключается не в том, чтобы получить предметный ответ. Его сила в самонаблюдении, в попытке найти видящего, который не имеет никаких качеств. Это самонаблюдение сжигает большое количество психического шума. Остается только Это – неопределимое Единство, осознающее себя в этом теле. Это осознание не является чем-то, что может быть воспринято чувствами, потому что видящее Я не имеет никакого образа. Все образы воспринимаются в том едином Я, и нет никого другого, кто бы воспринимал какие-либо образы в качестве явлений. Если ум является тем, кто воспринимает образы, то видящий – это тот, кто осознает ум. Понимаешь?

Когда ты полностью отдаешься этому исследованию, ты входишь в глубочайшую загадку этой Вселенной. Такова сила самоисследования – в поисках видящего сами собой приходят откровения. Ты начинаешь ощущать величие и бескрайность этого бессмертного существования, которое временно пребывает в теле. До тех пор, пока это открытие не состоялось, естество живет в маскарадном костюме личности. Сам Всевышний играет, изображая себя всем этим. Он играет в безумца и мудреца, но при этом остается незатронутым, неизменным.

Когда бытию снится, что оно путешественник, странствующий в поисках своего истинного Я, оно глубоко отождествляется с ищущим и даже не осознает, что гоняется за своим собственным хвостом. Поэтому, созерцая наивысшую Истину, ты, бытие, можешь воспринять ее поначалу только как некую абстракцию, и может возникнуть страх: «Если я пойду глубже и открою для себя это, я могу исчезнуть».

Что-то смеется над этой игрой, но ты не слышишь этого. Возможно, оно смеется над своим собственным величием. И это не циничный смех – это божественный смех. Я уверен, что Бог доволен своими шутками. «Кто, кроме Меня, мог придумать такую игру?»

Есть пространство, войти в которое ты можешь, только оставив свой ум и уверенно придерживаясь своей внутренней Сущности. Я встречу тебя там.

Пытаться остановить ум – все равно что пытаться остановить ветер, будучи воздушным змеем.

Я есть То

Жил-был один царь, желавший просветления. Его притягивала духовная философия адвайты, согласно которой существует только единая безраздельная всеохватывающая реальность, и эта реальность – то, кто мы есть на самом деле. Царь любил рассуждать на духовные темы, ему нравилось находиться в компании святых и мудрецов.

Однажды к воротам царского дворца пришел нагой монах. У него были очень длинные волосы, длинные загибающиеся ногти, а в руках – только посох. Он походил на дикого обитателя лесов. Он трижды постучал в огромные ворота дворца. Охранник открыл их и, осмотрев монаха с головы до пят, спросил:

– Чего ты хочешь?

– У меня назначена встреча с царем.

– Подожди здесь, – ответил охранник и закрыл ворота.

– Мой господин, – доложил охранник царю, – у ворот стоит нагой монах. Он говорит, что у него назначена встреча с Вашим Величеством.

Царь любил забавные проделки, но на этот раз он немного смутился и приказал охраннику спросить незнакомца, не является ли он одним из его сановников. Охранник вернулся к воротам и обратился к монаху:

– Ты царский сановник?

Монах медленно покачал головой и, указывая пальцем в небо, ответил:

– Я выше.

Охранник доложил царю о таком ответе:

– Он говорит, что он выше сановника, Ваше Величество.

– Выше сановника? Он мой советник?

– Ты советник царя? – спросил охранник, вернувшись к воротам.

И вновь охранник услышал в ответ:

– Я выше.

– Ваше Величество, нагой монах говорит, что он выше советника, – сказал охранник царю.

– Выше моего советника? Он священник? Или пророк? – спросил царь.

– Ты священник или пророк? – передал вопрос охранник.

– Я выше, – вновь ответил монах, указывая пальцем в небо.

– Выше пророка? – воскликнул царь, расправив плечи. – Должно быть, он царь другой страны.

– Ты царь другой страны? – скептично спросил охранник монаха.

– Я выше, – последовал ответ.

Когда охранник доложил и об этом, царь встал с трона и, оправив свои царские одежды, сам вышел к воротам дворца.

– Выше царя только Бог, – сказал царь монаху, стоявшему у ворот в свете луны. – Ты Бог?

Последовала долгая, напряженная тишина.

В конце концов монах произнес:

– Я выше.

Его глаза светились неистовой ясностью. Царь был сражен мощью и силой присутствия монаха, но не мог сдержать своего любопытства.

– Что?! – воскликнул царь с удивлением и благоговением. – Что же может быть выше Бога?! Ничто!

По ясному лицу монаха пробежала едва уловимая улыбка.

– Я и есть… То, – произнес он.

Услышав эти слова, царь упал без сознания. Слуги перенесли его в царские покои, где он проспал целую неделю, не выходя из глубокого сна. В конце концов, царь внезапно проснулся на утро восьмого дня. Слуги принесли ему царские одежды, но он отказался их надевать.